Я подарю тебе «общак»

– До замужества она носила, скорее всего, фамилию Лапина, отчество Сергеевна. – Свистящий голос Мало оставался бесстрастным. – Это сузит область поиска. Как только появится какая-то информация – звони. Если возникнут еще вопросы – тоже звони. У тебя есть еще что-нибудь?

– Нет, – зло буркнул Алекс.

– Тогда до свидания. – Мало положил трубку, и из динамика телефона послышались гудки.

– Мне не понравилось то, что я услышал, – сказал ему Тихий, поигрывая пистолетом.

– Но шанс все же есть, – пробормотал Алекс, чувствуя холодное дыхание смерти где-то в области позвоночника. – Не думаю, что в городе много старух, которым девяносто два года, с именем Лиза Сергеевна Лапина.

– Молись, чтоб это было так, – с угрозой ответил Тихий.

В потемневшем небе висел серебряный диск луны. Звезд еще не было, но они собирались проклюнуться в любую минуту, завершив цикл смены дня и ночи. Заасфальтированную площадку перед «Металлоторгом» освещали фары милицейских машин и прожекторы, которые перенаправили с освещения периметра предприятия. Сгоревшие останки джипа исследовали эксперты. Трупы увезли в морг, и на их месте остались лишь контуры человеческих фигур, очерченные мелом, да пятна крови. То тут, то там моргали вспышки фотоаппаратов.

– Было жарко, – заметил Антонов стоявшему рядом Артему Лукашину. И затем, повернувшись, крикнул оперативникам: – Парни, вы хотя бы место преступления огородили, а то получается все не как у людей!

– Да тут не от кого отгораживать, – отозвался мрачный Баранов, – склады налоговой опечатаны. Один сторож, и тот бухой в сиську. На «Металлисте» тоже один сторож. Они до обеда работают. Вряд ли в эти дикие места кто-нибудь забредет.

– Я так понимаю, Миша, что свидетелей нет, – грустно улыбнулся Антонов.

– Точно, – поддакнул Баранов.

– А сторож на «Металлисте»? – напомнил следователь.

– Да ему под семьдесят. Мы с полчаса стучали, пока он открыл. Глухой, на хрен, и линзы в очках в палец толщиной, – вмешался в разговор Северцев. – Слушай, а почему ты решил, что эта разборка связана с ограблением музея?

– Потому что сегодня утром господин Гашников обратился в больницу со множественными побоями, – пояснил Антонов. – Он сказал, что упал с лестницы, но на запястьях и лодыжках явно видны следы от веревки. Такого при падении с лестницы не происходит. И напомню, что перед этим, когда Гашников ехал домой, вас весьма грамотно отсекли от него, и парень исчез. Потом нашли только машину на дороге. Он утверждает, что тачка просто заглохла, и он пошел домой пешком, но это все вранье. Его похитили и пытали, чтобы он рассказал, куда дел подлинники, ведь многие экспонаты в музее были заменены им на подделки. Понятно, что подлинники находятся в коллекции у Эдуарда Кано. Думаю, директор музея во всем сознался похитителям, и те забили Кано «стрелку». И вот результат. – Он обвел вокруг рукой. – Среди трупов – трое парней Кано, остальные, судя по всему, французы, которых мы ищем. Короче, они не сошлись во мнениях и стали «мочить» друг друга. Парни Кано победили, так как сам Кано жив и знает о том, что здесь произошло. Я позвонил ему с телефона одного из убитых, но он не ответил. Потом с телефона другого, третьего, и тот же результат. Через час позвонил с городского из сторожки, и он почти сразу ответил. Голос был напряженный. Даже не шутил, как обычно. Чувствую, он на пределе.

– Ясно, – кивнул Северцев. – Только что сообщили из ГИБДД, сгоревшую машину пробили. Она принадлежит депутату городского законодательного собрания Ермилову. Об угоне он пока не сообщал, но сам, по нашей информации, еще в обед вместе с семьей вылетел на Кипр. Вряд ли, улетая, он одолжил свой джип знакомым бандитам для разборок. Сейчас парни из «убойного» пытаются с ним связаться. Послали участкового, чтобы проверил гараж депутата. Соседи сказали, что он ставит машину в гаражном боксе перед домом.

– Отлично, ладно, пошли, посмотрим, кого там на болотах нашли, – бросил оперативникам Антонов, и они все толпой двинулись к высившимся впереди зарослям камыша.

– Собака по следу вышла, – пояснял по пути кинолог, – два трупа.

– Разберемся, – заверил его Баранов.

– А что у тебя с хранительницей музейных фондов? – спросил Антонов, глядя себе под ноги.

– Ну, призналась во всем, – довольно усмехнулся Лукашин, – взял с нее подписку о невыезде. Завтра подойдет Гашников, расколю и его.

– Давай коли, – кивнул Антонов, а сам подумал о статуэтке.