Я подчиняюсь

И я отчетливо в тот же момент слышу женский голос на заднем фоне. Судя по всему, пьяный. Визгливый. А затем он быстро затихает. То ли его рука добирается до ее рта, то ли он показывает ей знак заткнуться и она беспрекословно его выполняет.

— Кто она? — спрашиваю я.

Мой голос меняется, превращаясь из нежного в стальной. Нет сомнений, что это та же девица. Нет сомнений, что они делают в полночь или около того … Или уже сделали, раз его голос сонный.

— Ты о чем? — не понимает он.

И я не скрываюсь.

— Светлая миниатюрная блондинка, чей голос я только что услышала. Кто она?

Мне страшно. Меня подзадоривает алкоголь в моей крови, делая более храброй и истеричной, чем обычно. Я не готова мириться с таким отношением. Тем более накануне свадьбы.

— Ты напилась что ли? — спрашивает он грубо. — Где ты?

Я молчу. Вместо ответа нападение. Я впервые это замечаю.

Если бы не Матвей, то не обратила бы внимания. И впервые, зарождается мысль, что он мог быть правым относительно Кира…

— Кто она? — повторяю я вопрос, не скрывая раздражения.

Кир выдыхает. Чувствуется напряжение.

— Ты ошиблась, — наконец отвечает он.

Не так, как я хочу. И это значит, что я не отстану от него.

— Я приеду? — спрашиваю я быстро. — Я в пяти минутах от тебя. И докажешь мне, как я ошиблась.

Я не в 5 минутах, а в 15. Но, если эта шлюха дорога ему, то он не выгонит ее и за 15 минут. А если не дорога, то успеет выставить и за 5. И это меня на данном этапе устроит.

Я вдруг понимаю, насколько это важно для меня сейчас.

— Нет, — отвечает он и сбрасывает трубку.

Я не ожидала, что он так поступит. Это выбивает почву из-под ног. Не дает дышать.

Я пялюсь в экран телефона и не могу в это поверить.

Кир разбивает меня на тысячи осколков и слезы катятся по моим щекам, доказывая, что Матвей прав.

В любом случае я не собираюсь ему звонить. А Кир мне завтра позвонит и мы помиримся. Я в этом уверена.

Глава 11

Проходит несколько дней в затишье, где я запираюсь дома и отказываюсь от встречи со всеми. На работе сообщаю, что заболела. Если не хватит времени разобраться, то смело возьму отпуск. Я давно там не была.

Мне нужно хорошенько подумать и переосмыслить свою жизнь. Видимо, время пришло.

Я все время возвращаюсь к Киру, нашим с ним воспоминаниям, пытаясь проанализировать его отношение ко мне с точки зрения Матвея, выуживая все больше моментов, напоминающих психологическое давление.

Звонит Люда и я беру трубку. Я рада ей. Вот, кто мне поможет разобраться в ситуации.

— Люд, у меня правда стокгольмский сидром? — спрашиваю я ее после приветствия.

Подруга раздумывает несколько секунд.

— Да, — отвечает она весело. — Псих промыл голову? Ты начала замечать то, на что я те указывала все это время? Как его зовут? Я ему позвоню и поблагодарю от себя лично.

— Ага, — выдыхаю я. — Особенно чужие языки в своем рту научилась замечать.

— Я еду, — говорит она спустя пару минут нашего разговора, в котором я начинаю рассказывать ей подробности вечера.

И я рада. Все же поговорить с подругой и отвлечься от этой сложной ситуации с Киром очень даже не повредит.

Она приезжает ко мне через час, удерживая в руках бутылочку вина и тортик.

От первого я отказываюсь, а вот на шоколадный торт налегаю. Обожаю шоколад в любом его проявлении, но ввиду склонности к полноте, ем его редко. Но сегодня-то можно.

Пока прекрасная Людмила опустошает бутылку в одно смазливое личико, дополненное двумя пластическими операциями, я уничтожаю второй кусок пирога и рассказываю о нашей встрече с Матвеем и телефонный диалог с Киром в подробностях.

Ничего не утаиваю, но девушка почему-то заостряет внимание не на нашем разладе с Кириллом, а на поцелуе с психотерапевтом.

— И как тебе? — хихикает она. — В сравнении с твоим самцом?

— Да иди ты, — улыбаюсь я и доливаю себе чай из заварного чайника. — Я вообще не собиралась с ним целоваться. Лучше бы по Киру, что посоветовала.

— А что советуют при изменах? — задирает она вопросительно бровь. — Поскорее забыть и выкинуть из головы.

Мне не нравится ее ответ и я недовольно морщу нос.

— Но все же? — не отстает подруга, перепрыгивая на прежнюю тему. — Как поцелуй?

И я прикрываю глаза, уносясь в воспоминание.

Понравилось ли мне? Какие чувства помимо шока и негодования он вызвал?

Жар распространяется по моему телу, оставляя однозначный ответ.

И это не тот ответ, которого я ждала.

Вспоминаются нежные губы, ввергающие меня в смущение.

Я люблю Кира… Даже несмотря на все. И он любит меня. Просто он такой, какой есть. Но я почему-то знаю, что во всем своем многообразии разных эмоций он любит меня так же сильно, как я его.

— Понравился, — отвечаю я и слышу ее довольное хмыканье.

— Вот вииидиишь! Я же говорила, твой Кир такой же мужик, как остальные, а не пуп земли, коим ты его выставляешь. Это говорит о том, что есть лучше него! А мне, поверь, виднее!

Я не спорю с ней. Возвращаюсь на свое место за стойкой в легкой задумчивости.

— И что ты думаешь мне делать дальше? — отхлебываю теплый чай.

— С Матвеем?

— С Киром!

Ей-богу, она меня доведет!

— Я думаю, что тебе надо позвонить Матвею, — выдает она мне.