Я подобрал это на свалке

Подняв её за связанные конечности, я продемонстрировал её со всех сторон мужчинам. На полу стоял уже прочно, включив магнитные подошвы. Возможно, для курят-самцов оказалось сюрпризом, когда Мать, уже, разумеется, всё рассчитавшая про их язык, перевела грозным басом через динамики экзоскелета то, что я сказал:

— Пусть тот, кто является командиром этого корабля кивнёт. Иначе я… причиню вред этой женщине.

С полминуты положение моё было незавидным. А вдруг бы мне и вправду пришлось «причинить вред?» А я не люблю издеваться над самками. Пусть даже динозавро-кур.

Наконец тот, у кого звёзд на переднем погоне было больше всех, решил покивать, и задушено (ну, так с обмотанной пастью не больно-то поговоришь!) покудахтать. Понял, наверное, что я неспроста смотрю прямо на него.

Положив — ни нежно, ни грубо (Ещё бы — невесомость же почти!) — самку на пол перед ним, я достал свой армейский вибротесак, больше напоминающий здоровенное мачете, и, действительно, обычно используемый для расчистки джунглей. И срезал скотч с морды храбреца по должности.

А как же иначе?

Именно он в ответе за их поганые жизни…

— Теперь ответь на мои вопросы, и я оставлю вас в живых. Но если ответы будут… ложью, я убью всех без малейшего сожаления. — я специально говорил нарочито небрежно, зная, что нужный оттенок в гортанном и квакающем языке Мать подделает сама при переводе.

— Спрашивай, чужеземец. А что ты называешь… ложью?

Вот тебе и здрасьте! Быстро посоветовавшись с Матерью через внутреннюю связь, я уяснил, что, похоже, эта цивилизация не может сознательно врать. Во всяком случае их энцефалограмма, которую она может снимать хоть с километра прямо из челнока, или вблизи — через приборы моего скелета, что-то такое и показывала… Мать не смогла подобрать даже эквивалент слова «ложь», и применила собственноизобретенное слово.

Что же, у них нет Политики?! И Политиков?

Плохо. С такими и воевать стыдно — однако надо помнить, что это именно их предки запихнули местное человечество в катакомбы, и «пасут» и «доят»…

— Ложью я называю информацию, которая не соответствует реальным фактам. Причём для меня не имеет значения, происходит ли такое искажение сознательно, или оно… результат самообмана. И у меня есть возможность определить и тот и иной варианты ложных ответов. Так что советую подумать, прежде чем отвечать.

Вытащив из щитка на предплечьи несколько электродов, я подсоединил их присоски к шее, груди, и ладоням трёхпалых рук командира — наш с Матерью вариант Детектора Лжи. Нужен он сейчас Матери так же, как рыбкам самовар, но психологический эффект, несомненно, оказывает. Да и подстраховочка не помешает: как бы ни выглядела разумная раса, чисто рефлекторной реакции собственного организма, вроде потоотделения, повышения темпа работы сердца, и т. п., она проконтролировать не может.

Убедившись, что все лежат и помалкивают, я задал первый вопрос:

— Почему на таком большом корабле вас так мало?

— Это просто. Все остальные уже умерли.

— Отчего же они… умерли, и… сколько вас было вначале?

— Скончались они почти все от старости. Трое — от болезней. А было нас двести семь человек. — при слове «человек» меня аж перекосило, но я постарался сдержаться, и не рычать, скаля зубы. Я и так продемонстрировал свою силу и серьёзность намерений, незачем запугивать зря. Я всё-таки не зверь какой… Ну, во всяком случае, если меня не дразнить. И кормить вовремя.

— И как давно… ваш корабль находится здесь, в этой системе и на этой орбите?

— Сто сорок девять оборотов этой планеты вокруг местного светила. — я — вернее, Мать — прикинула: почти двести земных лет! Ого! Вот это долголетие!

— Разве вас не должны были сменить?

— Должны были. Ещё сто сорок оборотов назад. Но…

— Продолжай.

— Но нам прислали приказ: что бы ни случилось, никуда отсюда не улетать, и оставаться на постоянной орбите.

— Почему пришёл такой приказ?

— Мы не знаем. Разъяснений не поступило. Да и сам Приказ… оборвался на середине. И больше с нашей Родиной (Меня опять передёрнуло! Про «Родину» воспоминания оставались ещё слишком свежи!) связи не было! Они не отвечали ни на одно послание… Мы подозреваем, что что-то случилось и с остальными людьми, и кораблями Флота.

— Почему же вы не полетели туда, чтобы проверить это?!

— Мы не можем нарушать Приказы Командования, что бы в них не говорилось.

Чёрт. Мать на мой вопрос подтвердила — он действительно думал то, что говорил.

Тогда вообще — кошмар. Нам попались чёртовы служаки-буквоеды. С такими не договоришься…

Впрочем — посмотрим.

— Сколько… световых лет до вашей «Родины»?

Вижу, командир замялся. Сверкнули зубы из-под чуть приподнятой губы. Я просто посмотрел на беспомощную самку, которая всё ещё изображала обморок — это Мать мне сказала, что её энцефалограмма уже соответствует полному сознанию, и эта зараза с любопытством прислушивается — я и сам видел, как её ушная раковина чуть трепещет…

Наклонившись к этой части её лица, я прошептал, правда, так, чтобы и командиру было слышно: