Я попал в ЛитРПГ-3, или как подчинить суккуба

Особых ощущений добавляла и тряска, от которой по ранам точно лупили кузнечными молотами. Кое-как зацепился ногой за край борта и, сжимая зубы до треска эмали, втянул попутчицу на дверь. Чупа тут же схватила отставшего чертенка за шкирку и запрыгнула в салон. Миг спустя (а может, чуть больше — ощущение времени и пространства исказились до полной неузнаваемости) решетка грохнулась в шаге от кормы, но обстрел на этом не закончился. Карету провожали до тех пор, пока стрелы долетали до цели, и лишь потом прекратили тратить боеприпасы.

В погоню не пустились — уже хорошо — то ли посчитали нас чересчур мелкой рыбешкой, недостойной охоты за головами, то ли побоялись злополучной бури. Крис вместе с импом захлопнули аппарель и склонились надо мной, распластавшимся на полу в позе звезды. Опасность (большая или меньшая — вопрос открытый) осталась позади, но удары капель по пластинам все еще казались грохотом сыплющихся со всех сторон снарядов.

— Блин, блин, блин... — запричитала спутница, бледнея тем сильнее, чем дольше задерживала взгляд оленьих глаз на уродливых ранах и ссадинах. — У нас зелий нет...

— Кровь для начала останови, — проворчал Вупс и вытащил кинжал.

На бинты пошли рукава моей рубахи — интересно, когда-нибудь найду одежду, которую не придется полностью менять после каждой маломальской стычки? На пару с прислужником перевязали плечо, хотя по правилам реальной медицины перед этим пришлось бы наложить швы — десятка полтора по самым оптимистичным прогнозам. Про дезинфекцию вообще молчу — эльф так спешил, что выкатил гребаный тарантас налегке, не озаботившись даже запасом чистой воды. Эх, сейчас бы окно вместо амбразуры, а на откидной столик — самовар: качайся на ухабах, любуйся дождем на стекле и попивай крепкий чай... Кайф. Путешествие мечты.

— Он что-то сказал? — Кристина повернула голову.

— Бредит, — сухо констатировал имп. — Мы помогли, как могли. Пусть отдыхает.

Последнее, что запомнил перед нырком в сон — мокрый пятак, тычущий в лицо, и тихий скулеж примостившейся под боком Чупы. Крыша кареты растворилась, но холодная и столь долгожданная влага не упала на щеки. Исчезли борта, мебель, очертания попутчиков, движение остановилось, а ветер смел нависший лес, словно скульптуры из пыли.

Я вновь лежал среди мертвых равнин под вечной чернотой, недвижимый и распластанный на колючих камнях. Хира в охотничьем облачении вышагивала рядом, постукивая пятой трезубца в опасной близости от пальцев. Демоница покачивала бедрами и как бы невзначай скользила по ребрам кончиком хвоста, наслаждаясь безраздельной безграничной властью над обессилевшим пленником сновидений.

— Замучился, бедненький? — суккуба с плавностью шарнирной куклы опустилась на корточки в изголовье, да так низко, что едва не коснулась задницей земли. — Потерпи. Самое интересное еще не началось.

— Одолел наяву, — закашлялся, наполнив рот соленой желчью, — одолею и здесь.

— Ну-ну, — девушка выпрямилась и пошла в обход.

— Мне часто снятся кошмары, — прошептал как на исповеди, неотрывно глядя вверх. — Всякие разные, но два сюжета постоянно повторяются. В первом пытаюсь сдать экзамен, не выучив ни единого вопроса. Или вместо программирования подсовывают билеты с биологией, экономикой или другим незнакомым предметом. Страшно, некомфортно, тревожно, но терпимо, — слизал серу с пересохших губ. — А вот второй сценарий... в нем я делаю что-то настолько ужасное, что вскоре просыпаюсь в ледяном поту. Например, убиваю кого-то.

— К чему эта болтовня? — алые огоньки в глазах полыхнули ярче.

— Я так устал от постоянного недосыпа, что по наитию придумал пару трюков. Ничем таким не увлекался, не изучал, не практиковал — само получилось. Рисовал перед собой квадрат — и контур превращался в портал, переносящий в иной сон. Или как бы перезагружающий, обнуляющий предыдущий, меняющий кошмар на вполне сносные грезы. А второй прикол... о нем узнаешь позже. И поверь — сильно удивишься, когда наконец придумаю, как провернуть его в гребаной игре.

— Жду с нетерпением, — фыркнула бестия и наступила копытом на растерзанную ладонь.

Боли не почувствовал — во сне почему-то ощущается только падение — то самое сосание под ложечкой, как при прыжке с большой высоты. Но страх раскалил нервы, пронзил каждую клеточку, скользнул молнией по нейронам, выбросив в явь, как дохлого кита на берег. И как раз вовремя — Майлус резко затормозил, а повидавшие немало ужасов лошади заржали как жеребята, впервые унюхавшие волка.

Глава 11. Тихая охота

«На рогах» подполз к носовой бойнице и выглянул наружу — метрах в ста от кареты дорогу пересекала вереница тощих фигур в белых саванах. Человекоподобные существа двигались синхронно, точно цепочка муравьев, держа в вытянутых костлявых руках фонари с голубоватым призрачным сиянием. Шум ветра и шелест дождя били по ушам, но даже сквозь какофонию разобрал характерный перестук при каждом шаге.