Я потрогал её

Куда Каролина могла ехать? К бывшему? Но ведь это в прошлом. Я не припомню, чтобы хоть одна фраза, способная напомнить о нем, проскакивала с того самого дня, когда Каролина рассказала мне историю своей прежней жизни. Завела любовника? Абсурд. Она казалась такой удовлетворенной, никогда не жаловалась на то, что я чем-то не устраиваю ее в интимном плане. Может просто они условились с мамой встретиться в другом месте? Казалось, что этот вариант самый здравый в плане логичности. Но я никак не мог укоренить его в голове, чтобы вытеснить другие возможные варианты. Ведь тот район, куда следовал автобус, являлся окраиной города и подходящих мест, чтобы провести время так, как Каролина обычно проводила его с мамой, судя по рассказам, там просто не было.

Она вернулась часов через пять. Я не знал, как начать разговор и стоит ли его начинать. Знал лишь только, что чувство ревности, ранее не имевшее место по отношению к Каролине, родилось во мне за короткий период ее отсутствия. И еще я заметил, что сигарет за время родов выкурил больше обычного.

– Пойдем за покупками? – улыбаясь, произнесла она. – Я проголодалась ужасно. Приготовим чего-нибудь вкусненького? Мы столько всего обговорили с мамой, расскажу тебе по дороге.

Пока мы ходили за покупками, пока готовили что-нибудь вкусненькое, пока ели это что-нибудь вкусненькое под очередной, вышедший в хорошем качестве фильм, настроение мое ничуть не менялось. Мыслей стало больше и, как малярийные комары, они донимали и лихорадили меня. Естественно, мое настроение не осталось незамеченным для Каролины, оно было полной противоположностью моему обычному настроению.

Примерно на середине просмотра, на том моменте, где по закону жанра заканчивается вводная часть, и действие картины начинает вестись к развязке, Каролина взяла пульт, нажала на паузу и, повернувшись ко мне, спросила:

– Может, расскажешь мне, что случилось?

Я выдохнул, настраиваясь на проявление таких чуждых мне эмоций.

– Скажи мне, только честно, куда ты ездила сегодня на автобусе?

– Что за странный вопрос? Ты же прекрасно знаешь, что к маме.

– Знаю. Но направление автобуса, в который ты села, совершенно противоположно тому, где, если верить рассказам, живет твоя мама. Он едет по направлению из города. Зачем ты ездила туда? Ответь.

– Я… Ты что? Ревнуешь?

И она улыбалась. Всеми своими маленькими аккуратненькими зубками улыбалась. Жестоко. Невинно.

– Нет. Возможно. Я всего лишь хочу знать правду. – С полной серьезностью ответил я.

Она опустила глаза и замолчала. Губы сошлись вместе. Снега покрылись алым цветом. Я расстроил ее. Обидел своим недоверием.

Она развернулась и ушла в спальню, не сказав больше ничего, не хлопнув дверью, не топнув ногой ради приличия. Оставила меня наедине без ответов. Я почувствовал себя виноватым. Немного посидев и подумав о дальнейших действиях, я выключил телевизор и отправился потрошить сигаретную пачку.

Тот долгий день сменился вечером, но и он изжил в итоге себя.

Она засыпала, свернувшись калачиком и плотно закутавшись в одеяло. Я разделся, лег рядом, приподнял край одеяла и прижался своей грудью к ее спине. Долго целовал плечи. Она так и не повернулась, не подала никаких надежд на сближение. Оставив попытки примирения на утро, я уснул беспокойным сном.

– Просыпайся, соня, – ее губы отдавали бодрящим кофейным ароматом. Я открыл глаза. Как я могу ее ревновать. Вот она такая милая, родная, своя. – Прости меня за вчерашнее. Давно нужно было это сделать.

– Сделать что? – спросил я, перебирая ее пальцы.

– Познакомить тебя с мамой.

К такому я явно не был готов, но прежде чем я отреагировал, как бы то ни было на эту информацию, Каролина успела высвободить свою ладонь и покинуть пределы спальни.

– Я жду тебя одетым и голодным, – донесся с кухни ее голос.

Я надел свою единственную рубашку, черную, такого же цвета джинсы и провел перед зеркалом дольше обычного, придавая волосам приличный вид. Потом мы позавтракали, умылись, собрали «мелочи внимания»: пара яблок и несколько конфет и направились на остановку.

– Наверное, нам стоит зайти в магазин и купить цветы или торт?

Мне никогда не приходилось раньше знакомиться с родителями девушки в лице ее молодого человека, по крайней мере, мне удавалось избегать подобных встреч, поэтому я бескрайне волновался и не знал к чему готовиться и как себя вести.

– Нет, ничего не нужно, – тихо ответила она.

Мы ехали тем же маршрутом, что и Каролина прошлым утром. Почти всю дорогу она молчала, видимо, как и я, тоже волновалась. Мне казалось все же странным, что мама Каролины живет в том же городе, а виделись они не чаще одного раза в неделю. Возможно, она работала, или как-то еще бывала занята. Я не знал. Я вообще знал об окружении Каролины крайне мало. И еще одна вещь показалась мне до изумления странной, раньше я не обращал на это внимания, но подумал об этом, пока мы ехали: я не мог припомнить, чтобы Каролина когда-либо при мне разговаривала с матерью по телефону.