Я приду с дождём

– Это неудачная копия оригинала. Изображение моего отца, Водного дракона. Много веков назад гравюра хранилась в храме, в Лисьих Норах, а потом он сгорел. И снова Лисьи Норы. Временами мне кажется, что наша с тобой встреча далеко не случайна, – сказал Юнхо, понюхав кофе. Он раз десять подносил чашку к губам, раздумывая, пробовать или нет, но в итоге отхлебнул. – Много сахара. Ты не умеешь его готовить.

– Верно. Раньше за меня это делал автомат. – Минна огляделась. – Впервые вижу так много старинных книг!

– Экскурсии не будет. Не вздумай что-то тронуть или переставить. У каждой секции свой порядок.

– Как называется серия с сине-золотыми обложками?

– На третьей полке? Моя автобиография.

– Правда? – Минна пересчитала тома. – Тридцать штук?

– По девятьсот страниц каждая. Это мемуары за два с половиной века, а ты пока в начале пути. Если бы вела записи еженедельно…

– Насыщенная жизнь. Свою я в пол-листа уложила, когда мотивационное письмо в колледж писала. Был один дневник, похожий на учетную книгу: куда пошла, сколько потратила, сто способов выжить в этом мире, и все такое. Не знаю, как протекает быт на Небесах, но уверена, что у драконов больше свободного времени, чтобы выводить загогулинами высокопарную прозу. Кстати, автобиография Хёна тут тоже есть?

– Вы недостаточно времени провели вместе? Обычно его не нужно заставлять нахваливать себя.

Не поднимая взгляда, Юнхо отставил чашку в сторону и продолжил писать. Минна не ждала слов благодарности, поэтому просто составила все на поднос и ушла. Следующим вечером, пока Юнхо уехал по делам к старшему инспектору Дон Юлю, Минна заставила себя пролистать его дневники.

«Нехорошо рыться в чужих воспоминаниях, но мне нужно найти что-нибудь о Лисьих Норах. Должно быть объяснение тому, что со мной происходит сейчас. Вдруг Юнхо поступает, как моя мама, и умалчивает самое важное, чтобы я не впадала в панику».

Она взяла с полки первый том, в котором были сплошь незнакомые символы и зарисовки, значение которых она почему-то интуитивно понимала. Ее внимание привлек вырванный лист с рисунком девушки в традиционной одежде. Внутри Минны все похолодело, и она уже пожалела о своем любопытстве, но все же прочитала: «Сегодня я снова видел ее. Она смотрела на звезды и смеялась. Тогда меня впервые поразило это необыкновенное чувство. Но я не успел объясниться с ней. С тех пор, сколько бы я ни закрывал глаза, ее образ не появлялся передо мной».

Тело стало ватным, а в голове будто прояснилось: «Юнхо до сих пор тоскует по этой незнакомке, раз хранит листок. Наверное, она была богиней и писаной красавицей. Он просто проявил вежливость, а я-то, глупая, размечталась!»

Минна потянулась, чтобы поставить том на полку, но стук Ён Сихвана напугал ее, и том выпал из рук.

– Жду вас на перевязку, – сообщил шаман и ушел.

Минна быстро подняла дневник и затолкала в ряд, не заметив, как вырванный листок улетел под стол Юнхо.

* * *

Утром Хён спустился на кухню и сразу принялся переключать каналы, чтобы как-то перебить мысли об оставленном Ан Минджуном послании. «Тогда и сейчас – жизнь за жизнь», – крутилось в его голове. Что было «тогда»? И что будет «сейчас»?

Когда Минна присоединилась к завтраку и уселась за стойку, Хён подошел к ней со спины и шутливо подул ей на затылок.

– Рука болит? – спросил он.

– Почти нет. Знаю, ты не любишь шрамы на коже.

Хён со звоном поставил чашку и повернулся к Минне. Задрав рукав ее кофты, он приподнял бинт. Парень старался сдерживать отвращение и упорно разглядывал рану.

– Ты что делаешь?

– Показываю, что мне не противно.

Он бы придумал еще что-то, но вынужден был уйти в кабинет Юнхо, потому что тот несколько раз позвал его. Слоняясь между мебелью, блондин заметил под столом вырванный листок, выпавший из дневника брата, но не поднял – тема разговора вывела его из себя.

– Я не собираюсь в этом участвовать! – возмущался Хён. – Объяснись сам. Минна мечтала об этой работе. Кто мы такие, если в наших силах только увольнение и игнор?

– Хорошо, иди.

Когда раздухаренный айдол выскочил из кабинета, Юнхо позвал Минну и вручил ей стопку бумаг, пытаясь собраться с мыслями, чтобы не выглядеть слишком мягким в ответственный момент.

– Я не заслуживаю элементарного приветствия? – спросила девушка.

– Усвой, наконец! Во-первых, я не твоя нянька или подружка. Во-вторых, моя миссия в мире смертных завершится с возвращением жемчужины. В-третьих, не анализируй мои поступки – мы разные.

– А кто говорил, что не собирается убегать от своих чувств?

– Я хочу, чтобы ты уволилась.

Минна была в шоке и залепетала:

– Все из-за чешуи? Я испугалась, но это было терпимо.

– Не будем усугублять. Я вправе расторгнуть договор за дядю Кангиля. – Юнхо подошел к ней, взял за руку, и печать меж их ладоней задымилась черным. – Вот так.