Я пришел за тобой (между псом и драконом)

С полным погружением, терзая губы, решительно ловя мой язык своим. Придерживал одной рукой мой затылок, не отпускал, и мне было никуда не деться при всем желании.

Вот ведь! С какой легкостью он обошел тот факт, что "не может ничего сделать со мной против моего желания"…

Впрочем, кто сказал, что я не хочу целоваться с ним?

Ещё утром хотела.

Я отдалась поцелую. Не делала ничего сама, но обмякла в его руках.

Страсть смяла и скрутила тело…

Глава 21

Я начала отвечать на поцелуй, жадно, с желанием до дна отдаться всепоглощающей мужской страсти.

Ни один из двух моих прежних мужчин не будил во мне таких ощущений. Это с появлением Ника и… Грегори, я словно проснулась, как женщина. Эти "самцы" вытаскивали из глубины потаенное, то, что постоянно дремлет, но так редко реализуется в обычной жизни.

Ник будил во мне какой-то первобытный вихрь, закручивающий тело в один сжатый от желания комок.

Ощутила, как он жадно пробрался рукой под юбку, коснулся бедра, сжал его, оторвался от моих губ и впился в шею, почти кусая ее, но это было не больно, а как-то невероятно приятно.

Мамочки… Что я делаю, пронеслось у меня в голове. А в следующий миг Ник подхватил меня на руки и решительно понес в комнату, ни на мгновение не отрываясь от моей шеи. Я словно со стороны услышала, что застонала прямо у него на руках.

Отдаться ему сейчас было потребностью, сметающей все. Казалось, отними у меня сейчас воздух и я выживу, а не дай мне Ника — и я просто умру.

И тут словно порыв ветра пролетел вдоль моей обожженной поцелуями оборотня шеи, вдоль разгоряченных щек. Я как будто очнулась. Возбуждение так и выгибало меня, как дикую кошку, но я увидела нас со стороны.

Я… готова стонать в объятиях мужчины, которого знаю полтора дня. Которого еще не успела полюбить. И неизвестно, смогу ли. Который, хочет меня раз и навсегда. Он все решил. Бета, альфа-самец. Он просто возьмет меня, как свою самку, присвоит, овладеет, и я буду принадлежать ему.

Пути назад не будет.

Это не было мыслями, это была одна вспышка, осознание в голове, желавшей лишь отключиться, не думать, отдаться, дать решать мужчине: решил взять меня и берет ответственность — значит, так тому и быть.

Но так нельзя! Так Ник получит все и по своему сценарию, а я… потеряю себя не хуже, чем могу потерять себя в фиолетовых омутах Грегори. Окажусь по-настоящему женщиной беты оборотней. Весьма почетно, должно быть… Но ведь не я это решила!

Я еще не решила, я еще не знаю… Я не могу так! Я вообще стою на лезвии ножа, и любой неосторожный шаг скинет меня в бездну.

— Ник, стой! Отпусти меня! Я не могу! — закричала я громко, начала извиваться в железных руках, рискуя упасть с немаленькой высоты.

Понимала, что еще через секунду будет поздно. Я окажусь на кровати, распластанная, открытая перед ним. И ни один из нас не устоит. Я не смогу оттолкнуть его, а он уже точно не сможет остановиться.

Ник словно не слышал. Или, видимо, действительно не слышал, увлеченный мной.

— Ник, пожалуйста! Прошу! Отпусти меня! Я не могу! Я не готова! Да… Ник, отпусти меня! Это приказ! Мне плохо!

Оборотень замер. Его губы медленно, словно это было для него пыткой отстранились от моей кожи. Он поднял перекошенное лицо, пару мгновений всматривался в притихшую меня. Потом так же медленно и осторожно опустил меня на ноги.

Я пошатнулась, вцепилась в его руку, чтобы обрести равновесие. Потом глубоко дыша, сделала шаг назад.

Мы застыли друг перед другом, словно бойцы на ринге.

— Плохо?! — наконец, переспросил он все еще хриплым голосом. — Плохо?! И что тебе было не так?!

— Да… на душе. Прости! — растерянно ответила я.

Всегда чувствуешь себя неудобно, когда целуешься с парнем, а потом "не даешь" ему. Даже, если он накинулся на тебя, как ураган, не спрашивая разрешения. В голове пронеслась вереница мыслей, как соврать, придумать простое объяснение, почему отказываю ему.

У меня месячные — но он, наверняка, по запаху определяет, есть они или нет… Голова болит… но он прекрасно знает, что голова только что не болела… Я девственница и боюсь мужчин… хм, тут тоже, наверняка, он в курсе, что мужчины у меня были.

— Ник, миленький, я не могу! Мы почти не знакомы… Я не могу решить так быстро! — проговорила я в итоге, ощущая себя последней идиоткой.

— Дура! — уже нормальным голосом припечатал меня Ник.

— Сам дурак! — парировала я.

Он еще и обзывать меня будет?! Неудобное чувство смело гневом, который казался мне совершенно правильным.

— Ты вообще ничего не понимаешь, Ник?! — взвилась я. — Нельзя так с девушками! Ты набросился на меня, не дал мне выбора!

— Почему же, — уже совершенно спокойно усмехнулся Ник. — Я спросил, сможешь ли ты сказать, чтоб я отпустил тебя… Спросил ведь.

— Ага! — еще больше разозлилась я. — Конечно! Ты прекрасно понимал, что я не успею ничего. Ты оборотень… ты боец, ты быстрый, как молния! А я… Да как тебе не стыдно!

Ник несколько мгновений внимательно вглядывался в мое пышущее яростью лицо, потом улыбнулся — мягко, но криво. И сел на краешек кровати. Поднял ладонь вверх успокаивающим жестом.