Я признаюсь во всём

Наконец, я продал все. Я был очень горд — за все вместе я получил 550 000 шиллингов, то есть больше полумиллиона. Кроме того, когда я наконец все посчитал, мне принадлежало, еще 80 000 шиллингов из 110 000 Лаутербаха и 55 000 немецких марок (40 000 марок я забрал на вокзале в Мюнхене и 85 000 — на вокзале в Аугсбурге. Из этих 125 000 марок в общей сложности 70 000 я потратил на драгоценности). Я обрадовался, когда увидел, что ничего не потерял и не потратил. Бумаги с подсчетами я сразу сжег. Поменять 55 000 марок было гораздо проще, чем продать драгоценности, и это заняло у меня всего два дня. Часть я поменял нелегально, остальное — в многочисленных банках по официальному — и конечно, более низкому — курсу и в дозволенном количестве. На двенадцатый день у меня было 935 500 шиллингов, то есть почти миллион. Из этой суммы я отложил 235 500 шиллингов. С оставшимися 700 000 шиллингов я перешел к второй части своего плана. В Вене в общей сложности сто четырнадцать почтовых отделений, в которых принимают денежные переводы. В каждом из этих отделений я в течение последующих двух дней отправлял переводы на сумму 6000 шиллингов. Я пользовался почтовыми карточками. В качестве отправителя я каждый раз вписывал какое-нибудь вымышленное имя и такой же адрес. На обратной стороне в графе «Заметки для получателя» я всегда писал: «От анонимного благотворителя». Получатель же во всех ста четырнадцати случаях был один и тот же. Его точный адрес я узнал в одном из разговоров с доктором Фройндом. Адрес был такой: Общественно-полезный фонд на строительство детского отеля в Нойштифте у леса, Вена II, Дворянская улица, 112». Я начал эту операцию 20 ноября. 6 декабря она была закончена. А 9 декабря случился тот давно ожидаемый доктором Фройндом тяжелый рецидивный приступ у Мартина.

14

— Повод, как это обычно бывает, был самым незначительным, — сказал доктор Фройнд. Я снова сидел в его кабинете. Снег прекратился. Все таяло. Улицы были черными и грязными. — Кроме того, Мартин пошел по пути наименьшего сопротивления. Он утверждал, что Альберт смеялся над ним. Альберт, как вы знаете, дурачок, отстающий в классе, несчастный ребенок. Я признаю, что Альберт действительно имеет привычку ни с того ни с сего глупо смеяться. Это вызвано его болезнью и совсем ничего не значит. После того как Альберт рассмеялся таким образом три раза, Мартин после уроков зверски его избил, выбил два зуба и нанес множество кровавых ран.

— Боже мой!

— Это всего лишь молочные зубы, — сказал доктор Фройнд. — И они, конечно, вырастут, но тем не менее! Ко мне приходили родители Альберта. Они заявили о случившемся в управление образования. Я получил строгое предупреждение, касающееся моих методов воспитания.

— Мне очень жаль, доктор!

— Вы не должны чувствовать себя виноватым. Я постоянно получаю предупреждения от управления образования. Они хранятся в толстой папке.

— Но что же теперь делать?

— Я уже поговорил с Мартином и наказал его.

— Каким образом?

— Я запретил ему приходить утром в школу, — сказал доктор Фройнд. — Это очень расстроило его. Кроме того, предводители класса, Тони и Ильза, пообещали подумать, что можно предпринять.

— И вы полагаете, — спросил я с сомнением, — что Тони и Ильза найдут решение?

Он удивленно посмотрел на меня:

— Конечно. Кто же еще? Может быть, мы?

— Да, сказал я, — тоже верно.

Тони и Ильза, однако, решения не придумали, по крайней мере в ближайшее время. Мартин, злой и молчаливый, на следующий день не пошел в школу. Он снова пошел в школу 11 декабря. На десятиминутной перемене он опять избил несчастного Альберта.

— Он выдал меня, — сказал Мартин. — Из-за него мне нельзя было ходить в школу.

— Значит, ты с таким удовольствием ходишь в школу, что не мог простить Альберту, что из-за него тебе запретили здесь появляться? — спросил доктор Фройнд.

Мартин кивнул:

— Да, господин доктор. А теперь, наверное, мне опять запретят прийти завтра.

Доктор Фройнд покачал головой:

— Напротив, теперь Альберт не придет в школу. Он не может, потому что ты его искалечил. А ты можешь прийти, если извинишься перед ним и пообещаешь мне вести себя примерно.

— Я извинюсь, обещаю это, господин доктор!

Первую часть своего обещания Мартин исполнил. Он навестил Альберта дома, принес ему шоколад и протянул руку. На следующий день он избил девочку:

— Она тоже смеялась надо мной.

— А почему она смеялась?

— Потому что я пошел к Альберту и попросил прощения. Она сказала, что я трус!

Как выяснилось, девочка и в самом деле смеялась и обозвала его трусом. Но доктор Фройнд покачал головой:

— Иди, Мартин, ты мне больше не интересен.

— Но я ничего не мог с этим поделать, господин доктор, — мальчик был в панике.

— Ты нарушил свое слово. Я не хочу больше с тобой разговаривать. Пожалуйста, возвращайся в класс.

Мартин ушел. Когда закрывал за собой дверь, он всхлипывал. Чуть позже пришли Тони и Ильза:

— Господин директор, у нас есть план. Мы думаем, что можем помочь Мартину.

— Да?

— Ильза и несколько других девочек наблюдали за Мартином и заметили, что он очень любит сушеные абрикосы, — сказал Тони.