Я просто хочу любить

О том, сможет ли Любушка привести себя в порядок, Виктория совершенно не волновалась: к утреннему туалету девочку приучали чуть ли не с рождения. Как только у нее появились первые зубки, Александр заботливо старался их почистить. Смеясь, Вика твердила, что это лишнее: три зуба никто не чистит. Но в этом ее супруг был неумолим. Гигиена для него – святое! Поэтому неудивительно, что, как только Любушка научилась ходить, она начала умываться сама. Самостоятельности и упрямства ей было не занимать. Это было так смешно! Не раз молодые родители наблюдали за тем, как, посапывая и пыхтя, девочка подтягивала к раковине небольшую детскую табуретку и, взобравшись на нее, старательно чистила зубы. А как Любушка умывалась! Она долго-долго мылила ладошки, а затем, крепко зажмурившись, так же старательно натирала личико, ушки и шею. Порой мыло попадало ей в глаза и жгло. Тогда, приплясывая на табуретке, девочка тихонько, чтобы никто не услышал, ойкала. Но никогда, что бы с ней ни случилось, она не плакала. Сторожев с гордостью заявлял, что это его гены. Виктория только кивала.

Задумчиво улыбнувшись, молодая мама вышла из детской.

Виктория появилась в офисе ровно в девять. Красивая, элегантная, подтянутая, сегодня она была просто неотразима. Не заходя в свой кабинет, женщина первым делом направилась в приемную. Больше всего сейчас ее интересовали последние новости, связанные с выборами. Торопливо открыв дверь приемной, Вика на мгновение приостановилась и округлила глаза. Огромный стол секретарши был уставлен вазами и даже невесть откуда взявшимися трехлитровыми банками с цветами. Такого количества букетов в приемной Виктория еще не видела. Везде, где было свободное место: на столе, на полу, на тумбах, – стояли розы, гвоздики, герберы и даже завернутая в целлофановую бумагу драцена. Сосредоточившись, Виктория начала вспоминать, какое событие она пропустила. Наверное, у кого-то из сотрудников сегодня был юбилей или свадьба.

– Инна, здравствуйте! – стараясь разглядеть между букетами новенькую, недавно появившуюся в офисе секретаршу, вежливо произнесла Вика.

– Здравствуйте, Виктория Ивановна! – выглянув из-за букета с высокой изогнутой стрелицией, пролепетала юная секретарша и расплылась в лучезарной улыбке.

– А что у нас сегодня за праздник? – поинтересовалась Сторожева.

– Да вы что! – вспыхнув румянцем, воскликнула девушка и поднялась. Старательно одернув короткую, плотно облегающую ее бедра юбку, Инна вышла из-за стола. – Разве вы не знаете? Александр Владимирович прошел в горсовет. Он победил! А это посыльные приносят ему поздравления!

– Понятно, – ответила Виктория и усмехнулась. – А он уже у себя?

– Да, недавно приехал! Велел, когда вы придете, все цветы отнести к вам в кабинет, – ответила Инна и, опустив огромные голубые глаза, вкрадчиво поинтересовалась: – Простите, Виктория Ивановна, а можно я оставлю пальму в приемной?

– Оставляйте! – обронила Вика и вошла в кабинет мужа.

Переступив порог, она сразу уловила головокружительный запах кофе, витающий в воздухе. Такой ароматный кофе не умела варить даже она – с корицей, пряный, душистый. Сидя в огромном директорском кресле, обитом мягкой зеленой кожей, Александр сосредоточенно смотрел на экран монитора. Аккуратно выбритый, в строгом темно-сером костюме от Воронина и ярко-сиреневом галстуке, он выглядел очень солидно. Сжимая в левой руке кружку с кофе, правой Сторожев что-то старательно записывал в толстый еженедельник.

Улыбнувшись, Виктория оценивающе, словно была здесь впервые, посмотрела вокруг. Да, кабинет мужа она обставляла особенно тщательно. Вдоль левой стены располагались тумба, два небольших шкафа – платяной и книжный. В центре между ними стоял представительный, обитый зеленой кожей диван и два кресла с невысокими изогнутыми спинками. Справа вдоль окон – стол для заседаний и широкий, с врезной кожаной вставкой письменный стол. Позади стола на стене висели четыре картины – летние пейзажи. Несмотря на простое обрамление, залитые солнцем картины создавали ощущение умиротворенности и комфорта. В углу возле окна высилась огромная раскидистая пальма – ховея, которую много лет назад им подарила Виолетта Генриховна. Несмотря на строгий декор, в кабинете Александра было довольно уютно.

Услышав, что кто-то вошел, Сторожев быстро поднял голову. Увидев жену, он широко, по-детски улыбнулся и встал из-за стола.

Сбросив на ходу пальто, Виктория пошла ему навстречу. Высокая, стройная, подтянутая, в черном деловом платье приталенного силуэта с элегантным шалевым воротничком, она выглядела просто великолепно. Вика улыбалась. Казалось, она шла по красной дорожке на церемонию вручения Оскара – так победоносно, гордо светились ее глаза.

– Привет, моя девочка! – восхищенно воскликнул Александр. Обхватив ее за плечи, он удивленно расширил глаза и, не отпуская, немного отступал назад. Повернув голову, заметил: – Слушай, Викуся, ты сегодня просто неотразима! А что это на тебе за платье? Ты в нем классно выглядишь! Слушай, ну ты вообще у меня роскошная женщина! Настоящая леди!