Я просто женщина, или Все мы заслуживаем счастья

Я задержалась и внимательно слушала, поскольку решила, что информация каким-то образом касается жильцов.

— С ними был и самый главный… директор. Собственник строительной компании.

Я продолжала ловить каждое слово, не двигаясь с места.

Консьержка сделала паузу, наблюдая за моей реакций, а точнее, за полным её отсутствием, и продолжила:

— Так вот, этот самый директор уже на выходе спросил у меня про вашу квартиру, живёт ли там кто. А я ему и сказала, что вы — одна собственница, и что вы съехали. Он уточнил, давно ли. Я ему всё, как есть, рассказала. Ну, что вы уже несколько месяцев просто заходите.

«Саша следил за своим «детищем», — пронеслось у меня в голове, — приезжал посмотреть, как развивается его проект.» От этой мысли стало как-то отрадно внутри, и я невольно улыбнулась.

Слова обеспокоенной женщины вернули меня к реальности:

— Вы извините меня, пожалуйста. Наверное, не нужно было всего этого рассказывать. Просто я сначала не подумала, для чего это ему, решила, может у вас какие-то вопросы были к застройщику. — Она заглянула мне в глаза, которые — я чувствовала — светились изнутри и, по всей видимости, ввергали её в полное недоумение. Тут же последовало спасительное оправдание: — Но он больше ничего не спрашивал, сразу вышел вместе с остальными.

Я поспешила успокоить её:

— Ничего страшного. Всё хорошо.

Поднявшись на свой этаж, я, поддавшаяся волнам ностальгии, смотрела на кнопку звонка и водила пальцами по дверной ручке, размышляя, не осталось ли на них следов Сашиного недавнего визита…

Согревая ладони проникающим теплом чашки, я смотрела за окно, на макушки домов, устремлённых к облакам, а после — вокруг себя, замечая, что всё осталось таким же, как и прежде, и в то же время что-то поменялось. То ли я уже чувствовала себя здесь больше не хозяйкой, а гостьей — гостьей своих воспоминаний… И так тихо и спокойно становилось на душе, когда я представляла, что когда-нибудь тут, возможно, будут жить мои дети, появятся мои внуки. Будут видеть своё отражение… моё отражение в зеркалах. И вдохнут в эти стены новую жизнь и новые встречи… Да, пусть это будут только встречи!..

***

Сложно представить: всего несколько лет назад я и подумать не могла, что буду сидеть дома не днями, а неделями напролёт, не посещая репетиции, не выстукивая каблуками ежевечерний маршрут от гримёрной до сцены и обратно, не споря с нашими «технарями» по поводу того, в каком свете я выгляжу эффектнее. Нет, никто не запрещал мне приходить в клуб и даже выходить на сцену, но довольно солидный срок беременности и все сопутствующие ему изменения, произошедшие во мне, уже не позволяли вести такой активный сценический образ жизни, как раньше. Смирившись с временным перерывом, я нашла, что можно получать удовольствие от периодического участия в обсуждении программ планируемых мероприятий, в проводимых собеседованиях и прослушиваниях новых вокалисток (должен же был кто-то заменить меня на несколько месяцев). Нехотя, но я соглашалась с правилами, которые мне диктовало семейное… и не только положение.

Однако этим правилам никак не хотели подчиняться собственники ресто-клуба, которые чуть ли не в отчаяние пришли, когда узнали, что директор, на чьих плечах лежала ответственность за бесперебойную и качественную работу заведения, самолично отправляет главную вокалистку в один декретный отпуск за другим. В тот день, когда Андрею пришлось сообщить им о моей второй беременности и необходимости принимать в штат новую сотрудницу или приглашать кого-то со-стороны на договорной основе, на него было жутко смотреть: казалось, весь нерастраченный запас руководящего негодования был обрушен на моего мужа! После ещё нескольких дней противостояния и неприятных телефонных переговоров Андрей решил прибегнуть к проверенному способу улаживать разногласия между серьёзными мужчинами: бутылка дорогущего коньяка, распитая прямо после совещания, происходившего в кабинете Андрея, и счастливая улыбка, блуждающая по глубоко нетрезвому лицу моего благоверного, когда он делился сентиментальными впечатлениями от совместного похода со мной на плановое УЗИ, сделали своё дело. Руководство в ответ на обещание Андрея сделать всё, чтобы моё отсутствие никак не сказалось на посещаемости клуба, смилостивилось до поздравлений и ожиданий, что он устроит в клубе по случаю появления второго наследника вечеринку, не уступающую той, которой мы отметили его тридцатилетие, когда только стали жить вместе. Слушая рассказ об удачном урегулировании ситуации, рискующий прерваться под грузом выпитого, который неизбежно тянул будущего папу в пучину глубокого сна, я — уязвлённая — находила сомнительным заявление о том, что моё отсутствие публику не затронет, но делать критикующие замечания не стала: спокойствие любимого куда дороже разыгравшегося самолюбия! Мне хватило того, что, как и в первую беременность, мне было позволено появляться в клубе в любое время, я не была «отлучена» от сцены и могла приступить к репетициям и выступлениям, когда пожелаю.