Я работаю на себя

«Конечно, Олег войдет в мой будуар и найдет свидетельства и подтверждение того, кто я есть на самом деле. Интересно, как он отреагирует? – у нее даже во сне сжалось сердце от тоски по Олегу. – Ему тоже теперь не просто, как объясняться с капитанами тяжелых крейсеров? Если он охотник за головами, то выйдет сухим из воды. Интересно, а меня он предаст или нет? Хотелось бы верить, что нет. Меня, Мару, может, и нет, а его, Бендика, предаст без сожаления. Хотя он и сам не без греха, на девяносто пять процентов – охотник, а я его пожалела. А он меня пожалеет? И вообще, что он будет делать? А если он не охотник? Да, это уже не важно. Все в прошлом, у него есть деньги, драгоценности, корабль. Живи в своё удовольствие», – с такими мыслями она и заснула.

Проснулась резко с таким чувством, как будто проспала, посмотрела на часы – раннее утро, самое время двигаться дальше, вернее, к поселку. Мара вышла из палатки, Тор тут же встретил ее докладом, что ночь прошла нормально.

– Отлично, быстро завтракаем и сворачиваем лагерь, через час выступаем, мне кофе и что-нибудь не калорийное.

Тор на нее внимательно, непонимающе уставился:

– Рыбы, если есть.

Позавтракали, свернули лагерь и построились в походную колонну.

– Я впереди, сзади Керк. Пошли, один день мы у судьбы выиграли, сегодня битва за второй, и так будет каждый день.

Над лесом, заглушая ее слова, послышался нарастающий шум шаттла.

– Прячьтесь, – распорядилась Мара и сама прыгнула к ближайшему дереву, маскируясь. Шаттл пролетел, не заметив их.

– Бонг, твоя задача самая главная, будешь следить за небом, что заметишь, тут же докладывай. И запомните, я не шутила, когда говорила о борьбе за жизнь каждую минуту. Это шаттл с крейсера, ищет нас и таких по планете летает много, прочесывают по секторам, – и пошла вперед, включив сканер на самую малую мощность, чтобы не засекли с воздуха.

К обеду все вымотались, прошли немного, впрочем, сколько, неважно, главное, что постепенно отряд двигался к цели, полагая, что там сможет надежно спрятаться и пересидеть. Сколько на это уйдет времени, тоже неважно, время не имело никакого значения. Нужно двигаться зигзагами без всякой логики. Если кто-то обнаружит след, не сможет понять, куда движется отряд. За день прошли немного, но пропетляли прилично. Тор привычно принялся разбивать лагерь, Мара вылезла из кабины и разминалась, обходя лагерь, и проверяя, все ли на месте.

– Теперь это наша повседневная кочевая жизнь – внушала она людям, чтобы они не думали, что это ненадолго. Надеясь на лучшее – готовься к худшему.

На этот раз ночь прошла не так спокойно, несколько раз поднимались по тревоге, крупные звери пытались преодолеть периметр, но были сражены бластерами.

«Похоже, наступали сложные времена, местная живность становится к нам неравнодушной. Ну, а что я хотела, дикий лес, неизученная планета, ничего, прорвемся».

Утром колонна двинулась не так резво, бластеры у всех стояли на боевом взводе, и как оказалось, такая предосторожность была не лишней. К обеду перед самым привалом на них напал дикий зверь размером со слона, ну и клыки у него были соответствующие, вреда не успел причинить, его застрелили, но тут же на них напали еще несколько хищников поменьше, но не менее злобных. Расправились и с этими, привал прошел в постоянном напряжении, пираты с ожиданием поглядывали на своего капитана.

После привала тронулись дальше, но лучше не становилось, атаки зверей становились почти непрерывными, и чем ближе подходили к поселку, тем становилось все хуже. Так вечно не могло продолжаться, к вечеру потеряли трех человек, еще двоих покусала какая-то ядовитая тварь, и они теперь медленно умирали. Универсальные аптечки и уколы антидота не помогали. Ни о каком привале не могло быть и речи, до утра никто бы не дожил. В эту ночь никто не спал, но к утру отряд не досчитал ещё двоих. В рядах пиратов начиналась паника, Мара понимала, она выбрала не то направление. Других объяснений не было, ее робота покрывала кровь убитых зверей. Казалось, что весь лес на них ополчился, и она приняла единственное правильное решение – уходить прочь от поселка. Почему вся живность на них ополчилась, она не знала, но дальше идти – самоубийство.