Я РаспутинЪ. Книга 3

Ну? Хлопнут?

Поморщились, но хлопнули.

— Вот это по нашему, по мужицкому! Аня! Неси скорее белую — обмоем с товарищами договор.

Пить со мной левые отказались.

Глава 11

— Милостивый государь! Я требую, чтобы вы объяснились о своих отношениях с Анной Александровной!

Требует он… Я еще раз посмотрел на лейтенанта, что заявился ко мне в Юсуповский дворец. Красавчик. Тонкие усики, правильные, аристократические черты лица. Кульнев. Илья Ильич. Потомок героя Отечественной войны 1812 года, потрясающего генерала Кульнева — того самого человека феерической храбрости и благородства, по причине коего в него даже запрещали стрелять противники!

Аудиенции Илья добивался аж три дня, о нем звонили из Морведа и я успел собрать информацию.

В январе 1904 года был выпущен из Морского кадетского корпуса мичманом. Принял участие в русско-японской войне. Побывал в плену. Много плавал. Совершил «кругосветку». Сейчас увлекся авиацией, собственно Кульнев и был тем самым пилотом, что сбросил над Таврическим дворцом Танееву и чуть не угробил девушку.

Этим он вызвал просто взрыв интереса к России в мире. Десятки западных газет вышли с фотографиями первой парашютистки, в страну поехали сотни энтузиастов авиационного дела — учиться у Кованько и Вуазена, перенимать азы летного мастерства (были желающие и по двигателям, но к Сегену в Сызрань поди доберись). Благо в Гатчине не только официально заработала авиашкола, но приехал сам Жуковский с прицелом на создание целого института. Под это дело начались заходы о том, чтобы передать «русским икарам» Гатчинский дворец. Ну или хотя бы Арсенальное крыло.

— Требуете?!? У меня??

Я вперил в Кульнева свой грозный взгляд.

Подействовало. Лейтенант смешался, быстро заговорил:

— Я имею самые чистые, возвышенные чувства к Анне Александровне! Я ее… люблю!!

Ох, как некстати… Танеева мне нужна, как воздух. Сразу после знаменитого полета, а потом и прыжка я устроил от небесников выступления Анны перед публикой. Аншлаг — это слишком мягкое слово. Люди на люстрах висели, чтобы услышать все лично от девушки. Разумеется, платили за посещение лекции, делали значительные пожертвования энтузиастам авиадела. Казна партии сразу наполнилась, значительные суммы были отправлены в Гатчину и Сызрань на развитие заводов. Был даже построен первый именной самолет. От «санкт-петербургского купеческого общества». Посыпались предложение от европейских стран на предмет гастролей Танеевой.

— Она моя секретарша — пожал плечами я — Отношения сугубо деловые.

— А я слышал иное — нахмурился Кульнев.

— Скажешь курице, а она и по всей улице — засмеялся я — Чего только про меня не плетут завистники. Но кажется, у Анны Александровны есть сердечный друг. Подробностей я не знаю, но у вас может быть соперник.

— Так и есть! — грустно кивнул лейтенант — Госпожа Танеева ко мне холодна… Но я буду добиваться ее руки! Жизни своей без нее не представляю!

Эх, как же не вовремя эти амуры-тужуры! Нужна мне Анна, без нее никак. Жизни своей без нее не представляю — на девушке весь документооборот, графики законопроектов… У нас в августе запланировано внедрение подоходного налога в стране, наконец, начинают работать Сенат и Верховный суд. Оттуда идет просто вал разных бумаг, инициатив. Зачастую глупых. Не дай бог Кульнев добьется расположения Танеевой и заделает ей ребеночка… Работа секретариата просто рухнет. Я пометил себе срочно искать помощников для Анны. Ну и разумеется, ставить палки в колеса лейтенанту. Ведь он служит…. а что ж, это отличный выход.

Дождавшись, когда Кульнев уйдет, я сразу позвонил морскому министру Дикову. Благо у нас с адмиралом сложились вполне рабочие отношения.