Я, рейнджер (СИ)

Майло нас не отпускала. Колонисты первой волны пробуждения сплошь и рядом были учеными, и в лагере постоянно находилась работа для двоих физически крепких мужчин. Ну, точнее, одного физически крепкого мужчины и одного тоже крепкого, но скорее ловкого, чем сильного, парня. Даже те же вроде как самораспаковывающиеся модули нужно было сначала установить на нужное место, а потом следить, чтобы ничего не заклинило. А если все-таки что-то клинило — лезть наверх и решать вопрос вручную.

А уж прокладка трубопроводов, распаковка мини-электростанций, решение вопросов с утилизацией отходов… Мы со Стиг-Роем были заняты с раннего утра до позднего вечера.

Светокрыл нас не торопил, у меня даже создалось впечатление, что он тоже не хочет улетать. И для него, и для нас колонизация планеты “с нуля” по старым, “олдовым” технологиям была абсолютно новым опытом, и Светокрыл жадно впитывал каждую эмоцию, что мою, что Стиг-Роя.

“Не так захватывающе, как спасение, а потом соблазнение прекрасной дамы, но тоже интересно, да?” — поинтересовался я однажды, использовав обеденный перерыв как шанс пообщаться.

“Я бы не назвал тот процесс захватывающим, — осторожно ответил Светокрыл. — Скорее, будоражащим, но только потому, что финал уже известен”.

“А что, сценариев, где дама отвечала отказом и не желала соблазняться, не было?” — мысленно усмехнулся я.

Это, конечно, был риторический вопрос, и знаний о человеческой психологии Светокрылу хватило, чтобы оставить его без ответа.

За две недели купол разросся на два витка, и в лагере было уже около пятидесяти человек. Вот только работали все они так напряженно, что мы со Стиг-Роем и Чарли не видели почти никого, трудясь весь день на открытом воздухе. Только по вечерам на ежедневном костровище люди собирались отдохнуть и поболтать.

Иногда кто-то даже пел. Но недолго, буквально одну-две песни, и все спешили отправиться в закрепленные за ними модули и улечься спать.

— Через месяц-другой станет попроще, — пророчил Анри. — Будет даже время сыграть партию в шахматы. Но через полгода, когда разбудим вторую волну, работы станет совсем невпроворот.

Так надолго мы, конечно, задерживаться не собирались, но о том, чтобы улететь прямо сейчас, тоже речи пока не шло.

И, как оказалось, не зря.

Все случилось на пятнадцатый день. В планах была работа над бассейном для разведения рыбы — размер купола уже вполне позволял такую постройку. Мы со Стиг-Роем и Чарли оседлали маленькие юркие манипуляторы, способные и рыть землю, и мешать полигипсораствор, и укладывать получившиеся из него гипсоплиты в вырытый котлован.

Вот такой-то гипсоплитой Чарли и снес по неосторожности зазевшуюся Валентину.

Поначалу я подумал, что все обошлось: Валентина не потеряла сознания, крови не было видно. Но бледный до прозрачности Чарли так не думал.

— Зови Кент, быстро, — бросил он мне, и его губы заметно дрожали.

— Чарли, кажется меня куда-то засосало, — уже потянувшись за передатчиком, услышал я удивленный голос Валентины. — Встать не могу.

— В каком смысле “засосало”?.. — оставив в покое рацию, я выскочил из своего манипулятора и недоуменно уставился на лежащую на земле Валентину.

— Не трогать! — резкий окрик Стиг-Роя поймал меня “в полете”, когда мои колени уже состыковались с почвой рядом с Валентиной.

Медицина не мой конек. Но основы оказания первой помощи в меня вталкивала наш учитель по основам безопасности труда Бе-Рис. По сравнению с ней Ри-Рен была настоящей душкой, так что строчки параграфов быстро всплыли в моей памяти.

А потом я увидел то, что уже успели заметить и Стиг-Рой, и Чарли: шея Валентины была неестественно кривой. Похоже, что край плиты ударил ее именно туда и повредил позвоночник.

— Боже мой… — Чарли вцепился пятерней в волосы, и Стиг-Рой, нахмурившись, взял его за плечи, отводя в сторону.

Я же увидел спешащую к нам доктора Кент и стремглав бросился ей навстречу. И был абсолютно уверен, что очень скоро все будет хорошо.

Уверенность пошатнулась в первый раз, когда Кент, всегда собранная и деловая, спала с лица, увидев травму Валентины. Тогда я списал все на стресс, все-таки они были подругами. А вот во второй раз все уже было куда хуже.

— Ну что? Как много времени займет лечение? — спросил я бодро, когда Валентину “упаковали” в огромную и выглядевшую очень солидно медицинскую капсулу.

— Стабилизация состояния прогнозируется через сорок часов, — ответила Кент непривычно сухо, и у меня сделалось очень нехорошо где-то в животе. Хоть в соседнюю медкапсулу просись.

— Что значит “стабилизация”? — все-таки решил уточнить я. — Это типа сейчас травматический шок снять, а потом заняться выращиванием новых позвонков?

— Нет, Конрад, — Кент поманила меня рукой, показала на монитор. — Наши медкапсулы на такое не способны. И у меня нет технологий и навыков, чтобы сшить разорванный спинной мозг.

Она вывела на монитор снимок. Вместо привычного “забора” позвонков и толстой белой линии спинного мозга я увидел серо-черную кашу осколков.

— Как она вообще оказалась на пути манипулятора?! — рявкнул бледный до синевы командор. — Что за бардак на площадке?!