Я-ректор? Или инкуб, дроу и толстушка (СИ)

— Ты спасла нас всех. Подумай, что было бы с нами, если бы вы не нашлись? Я бы сам этого мерзавца разорвал на части за то, что он сделал с тобой. А то, что ты выбрала Сейла, спасло разум твоей подруги, да и его ты защитила. Ты не представляешь, как мы гордимся, что у нас такая умная, мужественная, сильная и красивая дочь и жена. Даже не думай обвинять себя в чем-то. Мы все тебя слишком любим, чтобы видеть, как ты страдаешь от того, что сделала этот мир чище, — сказал папа, притягивая меня в свои надежные объятия. Близость любого другого мужчины меня сейчас бы смутила, но знакомый аромат парфюма и запах отца окутал меня, как одеяло, под которым можно спрятаться от ночных кошмаров и я разрыдалась.

Я плакала выплескивая свой страх и отвращение, боль и унижение, все, что пришлось пережить за тот кошмарный день. Наконец слезы высохли, и мир стал чуточку светлее для меня. Я никогда не забуду того, что случилось и уже никогда не буду прежней, но я смогу жить дальше, потому, что не потеряла никого из родных.

— Мама! Папа, что с мамочкой? — спохватилась я.

— Не переживай, сидела под дверью, пока Регар ее не утащил. Винит себя в том, что трусливо сбежала и не защитила тебя. Вот такие вы у меня защитницы, — улыбнулся отец и сильнее сжал меня в объятиях, стараясь закрыть от всего мира. — Только давай договоримся — у тебя три мужа, два отца и два брата, поэтому в будущем мы защищаем тебя, а не наоборот. Представляешь, какой удар по нашему самолюбию, что хрупкие малышки спасают нас здоровых мужиков?!

Почти шутя, сказал папа, но при этом оставался вполне серьезным.

— Ты как? Готова выйти к остальным, иначе они так и будут подслушивать под дверью, — откровенно балагуря, сказал родитель. Да, наверное, так лучше, мне не нужна жалость, я сильная. И для улыбки тоже есть повод — я никого не потеряла. И Сейла, я теперь точно никуда не отпущу, хотя пугать его пленом все же не буду, но пусть только попробует еще раз отказаться от меня!

— Конечно, но сначала хочу принять ванну. Мне нужно смыть с себя вчерашний день, — с грустной улыбкой сказала я папе. Он поцеловал меня в висок и вышел из комнаты, действительно, кого-то толкая дверью.

Я набрала горячую воду и насыпала в нее любимые ароматные соли. Запах мяты и цитрусов заполнил все помещение. Я погрузилась с головой, задерживая дыхание так долго, насколько хватило сил. Расслабляющая теплая влага окутывала меня, принося немного покоя моей мятущейся душе, хотя и не давало того чувства уверенности в завтрашнем дне, которое испытывала раньше. Возможно, его больше никогда уже не будет, но я смогу с этим жить.

Решив это для себя, я завершила купание и подошла к зеркалу, а там… ладно, могло быть и хуже. Так я кажусь опасной и загадочной, но, наверное, мой внешний вид теперь соответствует внутреннему. Я действительно больше не ребенок и не та беззаботная девушка, которой была пару дней назад. Теперь я точно знаю, на что способна, чтобы спасти свою семью.

Соорудив на голове замысловатую прическу, я подчеркнула белые пряди, не став их прятать заклинаниями или косметикой, надела красивое платье цвета бронзы и вышла в гостиную. Родные встретили меня задумчивым молчанием: по их лицам было видно, как они счастливы меня снова видеть, как любят и хотят броситься в объятия, но опасаются меня напугать или обидеть. Я широко улыбнулась всем и поцеловала маму в круглые щеки. Ко мне бросились обниматься две однояйцевые пиявки, до боли стиснув меня довольно сильными ручонками. Освободившись от них, я обняла деда и Белу, отца Регара, а потом моих змеев, обхватив сразу двоих. Дроу нерешительно мялся в сторонке, но смотрел на нас скорее с надеждой, чем с ревностью.

— Сейл, чего ты как не родной, иди к нам, — позвала я его. Принц быстро подскочил к нам, сгреб меня вместе с Ришем и Лени, заставив последнего зашипеть от боли в поврежденных ребрах.

— Прости меня. Я был таким идиотом, а ты пошла ради меня на все. Как мне заслужить право быть рядом с тобой? — тихо сказал мой глупый эльф.

Я отпустила парней и притянула за обрезанную, но достаточно длинную косу своего лаина и поцеловала, так чтобы смыть с нас обоих все неприятные воспоминания. Он откликался так же безудержно и отчаянно, пока родные не стали подшучивать над нами.

Дальше был ужин. Один из тех, воспоминания о которых греют мне сердце, напоминая о далеком и безоблачном детстве, оставшемся где-то там, за пеленой страшных воспоминаний. Родные галдели, делясь впечатлениями, выплескивали свои эмоции шутками на грани, отпуская свой страх, и ища поддержки друг в друге. Я не присоединилась к общему веселью, но и не выпала из него, просто грелась рядом с семьей, испытывая удовлетворение от мысли, что я не позволила все это разрушить.

Из столовой мы переместились в беседку, где долго наслаждались запахом ночных цветов, прохладным ветерком и горячим тори. Я не прислушивалась о чем велись беседы, просто пригрелась в теплых сильных руках Сейла, пока не уснула глубоким сном, без тревоги и сомнений.