Читаем Я решил стать женщиной полностью

Я решил стать женщиной

Ольга Фомина - один из лучших фотографов Москвы, добившаяся признания и успеха в области рекламной фотографии, сделала попытку найти себя на новом для себя поприще - в литературе. Ее первый роман "Я решил стать женщиной" - автобиографический. Это драматичная история о жизни модного фотографа, снимающего звезд нашей российской поп-сцены и известных политиков, это повествование о жизни человека, меняющего пол, и о связанных с этим непростым процессом забавных приключениях. Это история о любви, о ревности, о семейных взаимоотношениях, о потерях - история, написанная эмоционально, иронично, с юмором и всем понятным языком.

Ольга Фомина

Биографии и Мемуары18+
<p>Ольга Фомина</p><p>Я решил стать женщиной</p>Глава первая

Я шел мимо радостных новогодних витрин, проталкиваясь через истеричную предпраздничную суету, я шел, ничего не замечая: "Скоро Новый год, блядь. Весь год профуфукал, ничего не сделано. На хуй надо было покупать дорогой ежедневник, чтобы к концу года он остался пустым:" Я перечислял, что собирался сделать в течение года, собирался каждую неделю..., собирался 52 раза... Благие намерения записывать, планировать, важно заглядывать с утра в эту красивую кожаную книжицу, - все утонуло в болоте моей безалаберности и инертности. Это не было традиционным распиздяйством, отличающим многих фотографов, работал я хорошо, работал я организованно, и записывать ничего не надо, - хочешь получать деньги, никогда ничего не забудешь...

"Девушка, с наступающим Вас! Заполните анкету, будете участвовать в новогоднем розыгрыше призов", - мне уже сунули в руку желтый листок, и я тупо его рассматривал...

"Приз?... Какой, на хуй, приз!? Блядь, опять таймшер*!" - быстро раскусила я самый вероятный вариант предстоящего обмана.

Но мне было приятно, когда меня называли девушкой, а называли, путая меня, все чаще и чаще, я начинал даже привыкать к этому. И я послушно стоял, растерянно улыбаясь, отловленный рекламным агентом. Посылать ее среди нарядных новогодних витрин, в царящей, как на детском утреннике, атмосфере, не хотелось.

- Вы сможете прийти на следующей неделе в наш офис на Маросейке? Только надо вдвоем с мужем? Вы замужем? Или с кем-нибудь прийти можете, - тараторила агентша, довольная моим слабоумием. "Блядь, если парочкой, то точно таймшер: Заебали: Новый год и никаких тебе призов, суки!"

- Уже не девушка, - привычный для меня ответ в подобных случаях и привычный для меня собственный грубый мужской голос. Этот момент меня всегда забавлял:, агентша заткнулась и покраснела:, она подергала свой безумный, вязаный берет:

- Как не девушка? ...Ой, извините, я так устала за день... Просто... просто... - она рассматривала меня, она пыталась объяснить себе, почему она обратилась ко мне, как к женщине... Она еще раз уставилась, на торчащие через куртку ей в лицо мои сиськи.

- Вот, возьмите эту пластиковую карточку, Вы стали участником нашего розыгрыша призов:, от телефона, как минимум, до телевизора, - и заговорщицким, доверительным голосом. - Вся эта реклама стала неэффективной. Телевидение, журналы... - никто ни во что не верит! Руководство нашей компании решило работать непосредственно со своим потребителем. Говорите свой номер телефона, Вам позвонят, скажут точно, что именно Вы выиграли".

Я уже вертела вместе с желтой бумажкой красивую пластиковую карточку, машинально трогая пальцем эмбоссированный выпуклый номер на ней.

- Это - точно не таймшер? - спросила я строго, но вопрос прозвучал предательски неуверенно.

- Не-е-ет, конечно нет. Просто приезжайте получить Ваш подарок, - голос ее уже был снисходительно-повелительный. Я растеряно кивнула головой и неловко ткнулась в не успевший раскрыться турникет перед входом в продуктовый отдел.

* * * * *

- Привет, Заечкин, - дверь открыла жена.

Я с трудом ввалилась с огромными сумками и сразу увидела себя в зеркале - вся в снегу, с красной от мороза рожей. "Да уж, тоже мне девушка", - увиденное разочаровало, я все-таки не понимала, как меня могли путать с особями женского пола. Из угла в коридоре выскочила моя дочка. "Ав!" - напугала она меня и, заливаясь смехом, прижалась ко мне.

- Ой, папа, какой ты холодный! - она отбежала от меня, вся съежившись.

- А это я сейчас на улице с Дедом морозом встретился, вот он меня и приморозил чуток, - объяснила я с серьезным лицом причины своего крайнего оледенения.

- Ты врёшь, он только к маленьким детям приходит, - не поверила мне дочка.

- Так я же просто мимо него проходил, случайно его встретил, поздоровался и напомнил ему, чтобы не забыл зайти к тебе.

- И что он сказал? зайдёт? - с надеждой направила на меня свои смешные карие глазки Лиза.

- Конечно, зайдёт. Сказал, что помнит тебя, и соскучился с прошлого года по тебе и что уже ищет для тебя хороший подарок.

- А ты сказал Деду Морозу, что я хочу такую Барби, я тебе уже говорила: её не Барби, а Анастасией зовут? И она в таком же красивом платье, в котором она на балу в мультике танцевала. Вот я такую хочу. Пусть он принесет мне такую.

- Лизулька, ты нарисуй ему красивую открытку, положи её под нашу новогоднюю ёлку и три раза скажи: <Дед Мороз, Дед Мороз, подари мне паровоз!>, и Дед Мороз тогда принесёт тебе всё, что захочешь, - ответил я своей дочке и поцеловал ее в щеку.

- А почему паровоз? Я же Анастасию хочу в синем бальном платье, мне паровоз не нужен, - возмутилась Лиза.

- Потому, что паровоз в рифму, и это волшебный паровоз, он приезжает, а Дед Мороз достает из него подарки, которые у него просят маленькие детки.

- Сейчас нарисую: Я тогда нарисую две открытки и попрошу себе ещё одну Анастасию, где она в другом платье, - и она убежала в свою комнату.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии