Я ревную тебя к звёздам (СИ)

Судя по тому, что мне пришлось вспоминать даже как дышать, заклятие было полным. Но я восстанавливал свои функции на стрессе очень быстро. Значит, либо оно было заготовлено не на меня, либо задело краем. Или я успел закрыться щитом. Мой ментальный щит ещё слабее физического. Потому я всегда ношу защитный артефакт. Ещё и потому, что сильный эмпат. Воспринимать чужие чувства, с моими силами в этой области, слишком трудно. Но этот артефакт мог меня, частично, прикрыть.

Так как я восстанавливаюсь, то, возможно, одной встречи с людьми, которых я знал, будет достаточно, чтоб вернуть утраченные воспоминания. И эмоции мне помогут, как никому другому. Только, вот, как знать кого я должен найти?

Вигонь тревожно пошевелился. Моя печаль и тоска тревожат и его.

-Вигонь!- вдруг вспыхнуло в голове,- я знаю что мне делать..

И широкая улыбка, наконец, пришла ко мне. И покой.. Я заснул моментально. Мне снилась девушка. Я не мог определить какой она была. Не видел лица, не слышал голоса. Только знал, что любил её. И, что, непременно, должен найти..

Рассвет, зыбкой дымкой тумана, покрывал траву. Было холодно и сыро. Я и проснулся от холода. Засыпал я, согреваясь тёплым боком вигоня, но во сне, скорее всего, перевернулся на другой бок и сполз на землю. А Витре уже не оказалось рядом. Наверное, он восстановил силы чуть раньше, чем я полагал и отправился поохотиться самостоятельно. Что для огромного зверя жалкая кучка жрунов и жёсткая хищная птица?..

Передёрнув плечами, расшевелил угли в костре и снял защитный полог. Витре выйти он не мешал. Для него он был проницаем в обе стороны. Для остальных вход был закрыт. Бессмысленно держать двусторонний щит, когда внутри только свои. Сразу вокруг зазвенел гнус. Подбросил в костёр сухой коры и пару горстей травы кровегона. Она не только выводит яды из крови, в виде отвара, но и, дымок от неё, насекомых кровососущих отгоняет.

Котелок с водой я приготовил ещё с вечера, чтоб утром не идти к роднику в тумане, который, по моим прогнозам, продержится до восхода солнца. Типса не хотелось. И я набросал в котелок сухой кислицы. Вода с ягодой быстро забурлила и я отставил взвар в росистую траву, чтоб остыл немного.

Хлопанье крыльев и глухо шлёпнула тушка мелкой антилопы кри. Живот был расклёван. Как обычно, внутренности вигонь съел на месте охоты. Шкуру мой зверь есть брезговал. И я всегда разделывал добычу и для себя и для него. Короткий обвалочный нож, обычно, таскал за поясом. Рука привыкла к нему. Ошкурить и разделать белохвостую кри, было делом четверти часа. Тем более, что я не собирался таскать за собой лишний вес. Долго брошенная шкура не пролежит. На неё всегда найдутся охотники. Вырезав пару кусков филе, завернул их в те же жгучие листья кровегона и добавил чуть стазиса. Обед обеспечен. Остальное с аппетитом поглотал Витре.

Я осмотрел зверя. Надел седло и занайтовал поклажу. Уселся.

-Домой!- скомандовал я и улыбнулся. Уверен, что если я и не помню где мой дом, то вигонь точно не заблудится. Даже таймахи, гораздо менее умные, и те знают эту команду. Если уж вспоминать свою жизнь, то лучше всего начинать с дома.

Поднялся птицеящер тяжеловато. Я не знал насколько далеко находился от дома. Возможно придётся запастись терпением. Тем более, что зверь ещё не оправился полностью.

Практически, уверенность в том, что заклятье было заправлено чужой кровью, была почти стопроцентной. Любой предмет, взятый в руки, возвращал память процесса с ним связанного, при условии, что я действовал на автомате. Для каждого мага, состояние медитации привычно и наработано. А у меня было о чём подумать.

-Если заклинание предназначалось не для меня, то кто был моим спутником? Или спутницей? Куда мы летели? Имеют ли отношение ко мне враги того или той, с кем мы были в момент нападения? И приоткроет ли завесу этой тайны посещение моего дома? Ждёт ли меня там та, по которой ноет сердце или именно её я утратил по вине неизвестного мага? И, если нападали на неё, то жива ли она, где сейчас и что с ней? Мне кажется, что боль стала настолько острой, что, закрыв глаза и застонав от сжавшей сердце тревоги, я почти увидел водопад жемчужных волос и, тонкие запястья маленьких ручек, сцепленых в замок на моей талии. Даже схватился за пояс в отчаянной попытке удержать. Но наткнулся только на холодную бляху ремня.

Вигонь нёсся вперёд, поймав надёжный термик. Восходящие потоки над полями с низкой растительностью были наиболее хороши в это время суток. И вигоню лететь было довольно легко. Небольшие деревеньки встречались часто. Вокруг них весело зеленели пашни, сады и огороды. До обеда вигонь чувствовал себя неплохо. Но, после обеда, лёг в тени у небольшого ручья, где мы остановились и задремал, вытянув шею и закрыв глаза розовыми веками.