Я ревную тебя к звёздам (СИ)

Труми объяснил мне что произошло. И что вернуть мою память полностью будет очень не просто. Он не мог рассказать мне многих вещей, но справедливо рассудив, что нарушение всех предыдущих планов явится прекрасной гарантией моей безопасности от врагов, которые так очевидно не желали мне ничего хорошего, я решила продолжить путь в компании Варга и его товарищей. Благо он не возражал. Даже, кажется был доволен такой перспективой.

Не смотря на избранный им способ восстановления моей памяти, дальше он повёл себя со мной очень уважительно. Иначе мысль остаться с ним и не пришла бы мне в голову. Я приняла его линию поведения. А повёл он себя как рыцарь принёсший присягу верности. А, поскольку, в кругу своих попутчиков, был чем-то вроде вождя, то принимал решения за всех.

Вот и теперь, огромные парни послушно кивали и представлялись мне по его требованию. А он характеризовал их, как командир, представляющий солдат военачальнику. Меня это слегка напрягало, но я утешала себя тем, что если люди себя так со мной ведут, даже зная, что я о себе почти ничего не помню, то доверять им можно безоговорочно. И это значит, что я тоже чего-то стою. А значит нечего заниматься глупостями. Надо брать себя в руки и пытаться вернуть себе то, что мне принадлежит по праву. Кто бы я не была, моя сила духа со мной.

Первым был самый старший в отряде. По возрасту. Он внешне выглядел суровым, пока не начинал говорить. А когда начинал, напоминал мне кого-то, раньше бывшего мне очень близким. И становился удивительно заботливым, хоть и ворчливым. Вот и меня первым усадил в тепло, сунул в руки кружку и плеснул туда пару глотков какой-то вонючей дряни и разбавив водой доверху, заставил хлебать мелкими глотками.

Керан Улкен,- назвался он по требованию Варга,- можно просто Керан.

А я, как ни странно, поняла. Керан - большая хищная птица. Ну, да. Похож. Спокойный. Гордый. В янтарных глазах одновременно и достоинство и хищная настороженность, и безмерная свобода. И почти маниакальная забота о потомстве. Кормить, растить, защищать.. А Улкен это большой. Сказали бы огромный и спорить не стала.. Даже покрупней Варга в плечах. Ростом чуть ниже. Да все они здоровущие. Мышцы под кожей как сырные головки катаются.

Вторым кивнул вихрастый, с какими-то тёмными клочьями в волосах, юркий и язвительный Бегерек. И ростом он ниже всех почти на полголовы. Имена воргены получают становясь взрослыми. До этого всех называют сосунками. И это правда. Матери не отказывают в молоке детям до семи лет. Хотя едят они другую пищу. Но сосут они не только женщин, но и таймах. Иногда, в голодные годы молоко разбавляют таймашей кровью. А в семь испытание и взрослость, не только у мальчиков, но и у девочек. Еду добывать самостоятельно. Слабые не выживают. Особенно у чужачек, уводом замуженых. Таким и был Бегерек. Так в степи называют крупное жалящее насекомое, изводящее таймашьи стада в начале лета.

Третьим оказался Джейрах. Его тотем - джейрах, степная антилопа. На первый взгляд ничего особенного в парне, но притягивает взгляд любой девушки. Ростом он с Варга. Грудь скрывает лёгкие. подобные кузнечным мехам. Поскольку бежать ровной рысью он мог наравне с лучшим таймахом и уставал не скоро. А усталость заставляла только на время схватиться за гриву своего скакуна.

История его рождения была печальной. Воргенка полюбила сына вождя племени. Отца Варга. Тогда он только в первый раз вышел на Весенние игры, где молодёжь искала себе пару. На этих играх парни и девушки проходят испытания и по их результатам выстраиваются в две шеренги друг против друга. И каждый может выбирать только в свою очередь.

Они были первыми в ряду. Парни веселились и друг толкнул сына вождя локтем, подбивая взять в жёны победительницу. И сильна она, и ловка.

-Если бы я хотел спать с воином, выбрал бы тебя,- засмеялся в ответ отец Варга. И вышел из строя. Молод был. Сила играла. Не спешил любить.

А девушка обиды не простила. Ушла в наёмный поход. И привела оттуда награду. Пленного сидхе из южных. И пошла к шаману творить страшный обряд. Во время алой луны, посвящённой воргенскому богу войны, пленника вывели в степь, раздели и заставили бегать в одолень-траве, подгоняя ударами бичей. В кровавые следы ударов попадал сок и пыльца дурманящего растения. К концу поля прибегал уже не человек. Самец, охваченный одним желанием - получить самку. Считалось, что таким неистовым в страсти мог быть только сам бог войны, вселяющийся на время в тело, предназначенное ему в жертву. Которую он и получил, едва воргенка сбросила с обнажённого тела, зарычавшего мужчину, оставившего в ней своё семя.

Кто знает, вошёл ли в отца Джейраха тот бог, а то, что он был сидхе, мог увидеть каждый. Вот и сейчас зелёные глаза лукаво щурились, а во мне их красота рождала только обиду и недоверие. Я поглядела на Труми, не понимая своих чувств. Но он только покачал головой и я поняла, говорить не станет. Это что-то из моей потерянной жизни.