Я родилась пятидесятилетней...

Мистер Хиггинботон был уверен, что в этом сердобольном увлечении виноват Чарли. Никто в роду Хиггинботама никогда не был врачом. Он даже поднял архивы до пятого колена, чтобы не сомневаться. Но этот выродок индейцев, в которого так неосторожно влюбилась Рене, всё испортил… И не имело значения, что крови квилетов в отце внучки было от силы четверть! Это именно шериф Свон возил Беллу в резервацию, где она начала лечить всех попавшихся обездоленных, периодически жалуясь Робу, как бы мельком, об их бедственном положении, и что она не прочь и дальше помогать краснокожим и другим больным в целом…

А всё так хорошо начиналось…

Старик так старался привить девочке любовь к роскоши, взлелеять её с ранних лет, чтобы его малышка всегда знала: она бесценна. Но крошка абсолютно не радовалась статусной роскоши. Дорогая одежда, драгоценности, даже с машиной, которую он ей купил и готов был отдать в тот же день, внучка решила повременить. Она не была противницей подарков, нет… Но в них Белла всегда ценила прежде всего оригинальность и познавательность, а не стоимость.

И Роб старался, как мог. Тихо и уже исподволь насаждая свою идеологию.

Подарки всегда были разными. Редкая книга сказок на русском в компании с золотой рыбкой, ящик с экзотическими фруктами и мифами об их происхождении, типа того, что запретным плодом было вовсе не яблоко, а огромный кокосовый орех очень подозрительной формы, который тоже присутствовал в посылке, спонтанная поездка в Нью-Йорк на выходные, чтобы посетить ту или иную выставку элитного, либо подающего надежды стать таким художника… Ну, или русский контрабандный армейский сухой паёк после того, как Беллу в школе обвинили в создании какого-то самострела…

В тот знаменательный день Роберт был уже на вокзале, собираясь уехать на день рождения любовницы в Чикаго, когда ему позвонила испуганная Рене, плача, что внучка собрала из подручных средств пистолет! Зная, что такое в принципе нереально, тем более в пятом классе, мистер Хиггинботам тут же вспомнил, что речь идёт о его Белле и быстро поменял планы, покупая билет на самолет уже до Финикса.

Он успел как раз вовремя. Непутёвые родители как раз собирались заходить вместе с Беллой в кабинет директора школы:

— Шериф Свон, — издевательски позвал бывший тесть зятя, которого давно недолюбливал и считал лишним в жизни внучки, — не соблаговолите уступить место старшим?

Чарли нахмурился, а Рене хотела что-то сказать, но была прервана властным жестом отца:

— Я. Всё. Решу, — мужчина был уверен в себе, в конце концов, он взял чековую книжку.

Его девочка училась в лучшей школе в этом душном городе, ей нравилось получать знания здесь, у неё тут были друзья, и Роберт не собирался менять что-то из-за какого-то недоразумения.

Мужчина, поигрывая дорогой тростью с видом английского лорда, медленно направился к кабинету директора, собираясь очаровать директрису, заткнуть любой рот, посмевший обвинить его сокровище и подкупить память опять же любого, даже если совершённый проступок девочки преследовался уголовным законом. И пусть шериф хоть слово вякнет…

— Пожалуй, я пойду с дедушкой, а вы побудьте тут, ладно? — молчавшая до этого момента так же, как родители, Белла выступила вперёд и взяла Роба за руку.

Он хотел что-то возразить, но встретился с абсолютно недетским взглядом на гордом лице внучки, впервые видя то же самое выражение взрослого снисхождения, которое часто мелькало на его собственной физиономии.

Кивнув девочке, он зашёл к директору, а когда они вышли от растерянной женщины с однозначной победой, без всякой помощи чековой книжки, мистер Хиггинботам понял, что «кровь не водица», а к собственному делу девочку можно уже привлекать. Пока в качестве переводчика. Но, насмотревшись на его работу, набравшись опыта, она станет той, кем он всегда мечтал её видеть.

Поэтому сейчас «добрый дедуля» с умилением и гордостью наблюдал, как Белла ставит зарвавшегося русского парня на место. Зря он пошёл ему навстречу и согласился перенести их разговор на три часа позже. Очевидно, в его компании появилась крыса, посмевшая рассказать этому медведю в галстуке о Белле. И три часа русскому понадобились как раз для сбора информации о единственной слабости хладнокровной акулы с Уолл-стрит.

«Найду и придушу. Собственными руками… Сразу после того, как сдеру проценты с русского бандита», — совсем не хладнокровно думал Хиггинботам, наблюдая за спокойной внучкой, которая здраво решила не раскрывать свое инкогнито, представившись другим именем.

Валентина. По аналогии с известной маркой, не иначе. Хотя, возможно, вспомнила праздник, в который получает свои любимые марципаны.

Роб не требовал перевода, он знал, что Белла сейчас наверняка расписывает Грановскому его не радужные перспективы, если этот контракт сорвётся, а Хиггинботам подпишет его с более мелкими, но менее наглыми претендентами, которые отирают пороги главного офиса месяцами и готовы платить больший процент, который Александру и без того снизили, полагаясь на долгосрочное и взаимовыгодное сотрудничество с уважаемыми и добропорядочными людьми.