Я родилась пятидесятилетней...

— Дочка, кто этот парень, который только что отъехал от нашего дома?

Ну, что я говорила? Я посмотрела на строгого шефа полиции Свон и браво отчиталась:

— Курьер, который привёз наш ужин и часть обеда на завтра!

— Вольно, младший сержант Свон, — папа кивнул, улыбаясь, и обвёл голодным взором стол. — Дочка, не надо было…

Да-да, заметно оно, как «не надо было»… Начав есть, я не сразу обратила внимание, что отец отвлёкся от еды и смотрит на мой гипс: дома я чаще всего ходила в лёгкой майке. Папа же, видимо, решился начать серьёзный разговор:

— Белла, ещё раз честно скажи, тебя не обижают в школе?

— Дочку шерифа каждый обидеть может… С летальным исходом для обидчика, — я надеялась отделаться шуткой.

— Милая, это не смешно, посмотри на себя… — я видела, как сложно ему подбирать слова. — Мальчики, наверняка, внимание обращают. Девушки толкают…

Я выдержала его испытующий взгляд и сказала предельно честно:

— Лорен очень жалеет об этом случае… Сегодня мы вместе сидели за ланчем…

Почему-то мой ответ не успокоил родителя, видимо, до него дошли некоторые вчерашние слухи… Ох, уж этот маленький городок…

— Твоя мать может проповедовать любые бредни, — я впервые слышала, как он отзывается о чудачествах мамы таким тоном, — вроде тех, что если тебя ударят по левой щеке — подставь правую, но вот что я тебе скажу, милая… Если тебя ударили по левой щеке — подставь правую руку предплечьем наружу, левым кулаком со всей силы — в солнечное сплетение, потом правым локтем в челюсть… А дальше по ситуации, доченька…

— А дальше по ситуации я позвоню тебе, и мы вместе обсудим законность происходящего. У деда Роба неплохие адвокаты, тем более…

— Дочка…

— Пап, я прекрасно помню, как ты хватался за голову, когда тебя вызвали в школу после самострела!

— Это было другое! Это было опасно прежде всего для тебя… — не унимался папа, который и сам понимал, что сейчас я не обладаю иммунитетом по малолетству.

— Та модель, которую я предоставила школе и полиции, была не опаснее спичечного коробка в умелых руках, шериф. А вот относительно того, который стрелял шапочками от гвоздей на расстоянии до шести метров и пробивал фанеру, тот да… Неправильно подобранная трубка — и разрыв ствола обеспечен…

Чарли непроизвольно схватился за голову, вспоминая, как я втихушку хвасталась им с дядей Джоном, с которым меня в гараже и спалили с этой моделью, как стреляет новая игрушка…

— Я всегда боялся, что ты станешь криминальным гением, малышка… Твой самострел добавил мне тогда седины. Хорошо, что эта история не дошла до мамы.

Так старая, почти забытая история спора в пятом классе, быстро успокоила отца сейчас, ведь он вспомнил, что маленькие гении, тем более криминальные, себя в обиду никогда не дадут. Да, папочка, не волнуйся, с обычными людьми я разберусь сама, а с вампирами тебя знакомить вообще не стоит. Но с ними я тоже разберусь, наверное…

Глядя на богатый стол, я думала о пище вампиров: и почему бы не сделать её синтетической, либо как-то улучшить вкус крови животных чисто генетически… Для первых опытов с Карлайлом вполне себе пойдёт идея. Но, я к сожалению, ни разу не генный инженер, поэтому… Сказав папе, что пошла делать уроки, я уже собиралась подняться к себе, как зазвонил мой мобильник. Простенький кирпич издавал протяжные и настойчивые звуки, даром, что мелодия считалась весёлой…

— Мама? Что случилось?

А дальше Чарли стал свидетелем бесплатного цирка… Я ругалась, умоляла, пыталась взывать к разуму и давить дочерним авторитетом:

— Мама! Ну какой еще банджи-джампинг?! Если Фил решит с крыши прыгнуть, ты тоже пойдешь? Ах, страховка… А если эта резинка лопнет?! Да мне плевать на эту статистику! Если ты увлеклась буддизмом, это не значит, что нужно на собственном опыте проверять перерождаемость души, понимаешь? В конце концов, ты знаешь, что тебе прыгать с этой тарзанки нельзя! Ты боишься высоты! Мы ещё не проверяли твои сосуды… У тебя миопия, мама! Миопия — это твоя близорукость, мама! Ты хочешь вообще ослепнуть? Там такие перегрузки! Что значит, ты сделала лазерную коррекция зрения? И мне не сказала? Тогда ведь тем более нельзя! Глазам нужен покой в это время! Мамочка, я заклинаю тебя, у тебя несовершеннолетняя дочь, которая не собирается выходить замуж ещё долгое время… Что значит — «и слава богу»? Значит — умнее тебя?! Эй! Не смей бросать трубку! Мама! Дай мне Фила, мне нужно с ним серьёзно поговорить…

Чарли смотрел на меня то с сочувствием, то с поддержкой, то с иронией… Но Филу мама трубку так и не дала, сама свернув разговор. Не получилось у неё похвастаться новым проектом-мечтой. Её увлечение гончарным делом и плаваньем мне нравилось куда больше…

Вздохнув, я в изнеможении присела на диван, склонив голову на плечо папы:

— Как прошёл разговор мамы и дочки? — в голосе Чарли слышался сарказм.