Я - РОСС!

Горело долго. Дышать получалось с трудом, и через раз. Прятать лицо в рукав я не мог, — не по «чину», поэтому еле выстоял до конца обряда. Особенно мощно горел дед. Не считая того что ему приготовили отдельную «могилу» — в виде самой большой кучи хвороста, так ещё и маги-близнецы постарались, подкинули чего-то, для эффектности. Мол, знатный человек, даже на тот свет уходит по-особенному.

Когда всё сгорело и солнце скрылось за лесом, прямо здесь же выставили длинные столы. Я много чего повидал, но глядя на «веселье» женщин, только что потерявших мужей и сыновей, мне стало не по себе. И да, они веселились. Им было так весело, что поочередно успокаивая друг друга, они впадали в истерику и просто выли. Вот как волки воют, так и они. С одной стороны стола оставшиеся в живых воины поднимают чарки за упокой, а с другой воют, хохоча и выдирая на себе волосы, вдовы их товарищей. И ладно бы пили что-то крепкое, так ведь нет, вино обычное, и то разведенное. По-живому веселье проходило, без наркоза.

Высидев до самого конца тризны, — а место у меня было во главе стола, я с трудом поднялся, и уже ничего не соображая, побрёл спать. Пока шёл, все кто был рядом, смотрели на меня как на приведение, почтительно кланялись, но ничего не говорили. И только уже с утра, проснувшись и заглянув в зеркало, я обомлел, этого просто не могло быть.

Глава 21

Из покрытого серебром стекла на меня смотрел почерневший лицом, седой старик, в котором отчётливо угадывались мои прежние черты. Сильно постарше чем тот я, из прошлой жизни, стрижка другая, да цвет глаз, — но в общем, если не придираться, почти один в один.

Что так повлияло — я не то что не знал, я даже не догадывался. Может быть потом что-то и придёт в голову, но сейчас ни одной путной мысли у меня не было. Седина ладно, с кем не бывает, перенервничал, а вот лицо — это уже серьёзно. По-хорошему, надо вспомнить какое-нибудь «противоядие», но я никогда не занимался такими вещами, и вспоминать было попросту нечего. Единственное что приходило в голову, воспользоваться чем-то из заживляющих зелий, чем я сразу же и занялся, потратив всю накопленную за ночь энергию и лишившись практически всех запасов ингредиентов. Не скажу что вышло совсем хорошо, но омолодившись на пару десятков лет я смог «откатить» изменения, хоть и не став прежним юношей, но и не был уже глубоким, непохожим на себя стариком. И если не придираться, выглядел я сейчас как молодой, но в жопу спитый алкаш. Седой, опухший, с почерневшим лицом, впалыми глазами и потрескавшимися, пересохшими от вечной жажды губами.

Показываться на людях в таком виде не хотелось, но делать было нечего, и выйдя из комнаты я спустился вниз, в столовую. Стены и полы здесь ещё не отмывали, поэтому пахло не очень. Задерживаться не стал, и уже на улице встретил дядьку Ивана. В отличии от меня, он выглядел очень неплохо. Бодрый, на лице едва заметный шрам, а судя по свободе движения, с плечом тоже порядок.

Насторожено покосившись на меня, он хмыкнул, но комментировать не стал, и коротко отчитавшись о происходящем — это были чисто бытовые моменты, сказал что меня искали маги, и сейчас они торчат на стене. Откладывать я не стал, сразу поднялся, и сориентировавшись, нашёл их в центральной башне. Разложив на притащенном откуда-то столе карту, они так увлеченно её разглядывали, что при моём появлении не сразу отвлеклись от своего занятия. Почти одинаковые, как я и думал, близнецами они не являлись. У одного лицо пожёстче, второй подобрее. Это если в общем, к деталям я не присматривался. Долго расшаркиваться не стали, а предъявив грамоту от князя, уведомили что с этого момента в крепости, и на всех принадлежащих Большовым землях, устанавливается военное управление, а меня всё так же ждут в княжеской дружине.

— Это временно. Никто не ожидал что так получится. — словно оправдываясь, объяснил добрый.

— Думали договориться удастся, но нет, не вышло. — добавил злой.

Мне же, в принципе, было всё равно. После принятой самой тьмой клятвы, я не мог бездействовать, оставаясь в крепости. Одно дело осада, тогда без вариантов, и совсем другое сейчас, когда все двери открыты. Не хотелось, конечно, идти без дружины, — от моего «войска» осталось всего человек десять, но делать нечего, княжеская воля — закон. Тем более сейчас, когда такие дела.

— И ещё. — переглянувшись с братом, остановил меня добрый.

— Там человечка одного поймали, пока его не забрали, можешь поговорить. — продолжил злой.

Я сначала не сообразил каким боком это меня касается, но когда привели «человечка» и мы пообщались, оказалось, что самым прямым.

Валиевы. — Вот кто стоял за всеми моими неприятностями с крепостью. В принципе, я так и предполагал, но одно дело предполагать, и совсем другое получить подтверждение.

— Сам только не лезь. — предупредил меня добрый.

— С минуты на минуту за «человечком» люди от князя прибудут, просили дождаться.