Я русский солдат! Годы сражения

О. Журавлёва: – Александр Андреевич, вы сейчас передергиваете. Вы только что мне объяснили, что вся власть, которая была, она правопреемница всех тех ужасных либералов, которых вы описываете, и она ничем от них принципиально не отличается. И вы хотите ее клонировать и дальше, и дальше, и дальше для того, чтобы сохранить государственность? Я правильно понимаю?

А. Проханов: – Нет, вы в течение всех 45 минут валяете дурака и ничего из того, что я говорю, не воспринимаете.

О. Журавлёва: – А вы разве нет?

А. Проханов: – Нет. Я вам объясняю, что такое оранжевая революция, я вам объясняю драму…

О. Журавлёва: – Что она опасна. Я поняла.

А. Проханов: – Я объясняю драму кровавого исхода оранжевой революции. Я говорю, что оранжевые революции – это не хрестоматийная выдумка. Оранжевая революция произошла в 1991 году в СССР. Вам наплевать на это. Ну… Так вы устроены. Оранжевая революция произошла, по существу, и в феврале 1917-го. Черт с ней.

О. Журавлёва: – Но она была далеко не оранжевой. Оранжевые отличаются от просто революций как раз бескровностью.

А. Проханов: – Оранжевые революции произошли в Киргизии, там перебили несколько тысяч людей.

О. Журавлёва: – Оранжевая революция была одна – на Украине. Она там и была оранжевая.

А. Проханов: Была революция роз, была революция, повторяю, подметок. Это просто один и тот же термин, который, кочуя из одной трагической страны и одного трагического народа в другой, меняет свое название и форму. Мы, повторяю, сейчас переживаем, конечно же, по хрестоматии оранжевую революцию, а по существу – революцию оторванных подметок, как я сказал в начале.

22.02.12.

Политковская - сакральная жертва для Путина

Т. Фельгенгауэр: – Александр Андреевич, масса сюжетов есть буквально для вас и только для вас. Как великого писателя.

А. Проханов: – Валяйте.

Т. Фельгенгауэр: – Ну, давайте про сакральное жертвоприношение.

А. Проханов: – О, это моя тема.

Т. Фельгенгауэр: – Это ваша тема на 146 %. Владимир Путин, премьер-министр, кандидат в президенты, говорит о том, что некие провокаторы могут выбрать сакральной жертвой кого-нибудь известного и грохнуть его, обвинив в этом силовиков. Сценарий, по-моему, серьезный и закрученный.

А. Проханов: – Нет, во-первых, не дай бог, чтобы мы с вами попали под эту разборку. И вы известны, и я относительно известен. Дай бог, нам пережить.

Т. Фельгенгауэр: – Ну, я на сакральную жертву точно не потяну.

А. Проханов: – Не зарекайтесь. Во-первых, все мы, рожденные здесь, – сакральные жертвы, мы обречены на эту жизнь. Это раз. А во-вторых, я понимаю, о чем говорит Путин. И речь идет, в общем-то, даже не только о возможных жертвах оранжевой революции. А ведь и Анна Политковская была сакральной жертвой. Не забывайте, что ее убили в день рождения Путина. Это был подарок, который кто-то или некто преподнес своему врагу Путину.

Т. Фельгенгауэр: – Про Анну Политковскую сегодня еще обязательно поговорим, благо и новости есть на эту тему.

А. Проханов: – Вот я и говорю, что сакральная жертва – это тема, не чуждая Путину. Он понимает, что такое сакральный удар.

Т. Фельгенгауэр: – Может быть, он знает что-то, чего не знаем мы?

А. Проханов: – Я думаю, что он знает не более того, что знаем мы с вами. Во всяком случае, я. И принесение сакральной жертвы Анны Политковской разрушило его, это был, повторяю, день его рождения, когда человек открыт, беззащитен, когда его пуповина помнит о том, что он явился в мир из изнеженных материнских утроб.