Я с тобой играл

Тренер вышел нам навстречу из зала, и они уже успели поприветствовать друг друга. Все называют его мистер Джонс или тренер Джонс. По словам отца, он недавно переехал в наш город из Штатов. Сразу организовал школу. Набрал команду. И у него занимаются самые-самые. И самые богатые, естественно. В общем, как-то так.

Я здороваюсь с ним за руку. Рукопожатие у мистера Джонса оказывается чертовски сильным. Да и сам он – просто гора мышц.

– Если нужно, он прямо сейчас выйдет на ринг и покажет, что умеет, – говорит ему отец.

– Не нужно. Я и так вижу форму Дамиана, – отвечает тот на ломаном русском. – Основные тренировки начнутся в сентябре, но уже сейчас Дамиан может посещать сборную группу.

Ага, ясно. С сентября я буду как проклятый вкалывать с тренером индивидуально. Тачки у меня нет, и мне придётся просить Руса возить меня на тренировки. А когда я буду видеться с Элей, чёрт возьми?

И да, я уверен, что в сентябре мы будем по-прежнему вместе, и Эля никуда не уедет. Потому что отец не захочет отпускать её мать. А Рус сто процентов блефовал, когда говорил о том, что уже выиграл спор. Да он и не делает ничего. Со слов Эли последние две недели Рус даже встречи с ней не искал. Не знаю… Может, успокоился? Поумнел, в конце концов?

– Слышал, Дамиан? – обращается ко мне отец. – С завтрашнего дня будешь тренироваться в общей группе.

– Вот завтра и посмотрим на твою подготовку, Дамиан, – вставляет своё слово тренер Джонс.

Мать вашу! Теперь он тоже будет называть меня Дамианом?

– Да, хорошо, – бубню себе под нос. – Во сколько начало?

– Есть группа вечерняя, там посвободнее. Запишись на ресепшене, – указывает куда-то за мою спину.

– Спасибо, тренер Джонс, – пожимаю ему руку.

– Иди в машину, сын. Я тебя запишу, – распоряжается отец.

Выбора у меня нет, и я ухожу, попрощавшись с тренером. Наверняка отец хочет обсудить финансовый вопрос без моего присутствия.

Оказавшись в машине, сразу строчу сообщение своей Золушке: «Я скоро буду. Оставь немного Замятина и для меня тоже».

Отправляю сообщение вместе со смеющимся смайликом. Жду, когда Эля заметит его, но сообщение так и остаётся непрочитанным.

Возвращается отец, и мы едем домой. По дороге я всё-таки решаюсь на разговор с ним.

– Что дальше, пап?

– Что дальше? Ты о чём? – взглянув на меня, он снова смотрит на дорогу.

– Ну-у… Ты и Дарья. Что дальше?

Лицо отца на глазах превращается в непроницаемую жёсткую маску.

– Ты всерьёз решил, что я буду обсуждать с тобой это?

– Нет. Просто хочу убедиться, что ты не отпустишь её в конце августа.

Отец вновь косится на меня.

– Так ненавидишь Снежану, да?

– Дело же не в Снежане. Дело в том, что каждый человек должен быть с тем, с кем реально хочет быть. И плевать на общественное мнение, статус и так далее. Я не хочу быть «недосягаемым» для кого-то, потому что ты решил взять мою судьбу в свои руки, – замолкаю. Сглатываю. И продолжаю с пылом: – И не хочу, чтобы ты был «недосягаемым» для того, кто действительно влюблён в тебя.

Отец одаривает меня совершенно нечитаемым взглядом и никак не комментирует мою пламенную речь. Сейчас я сказал ему всё, что должен был сказать. То, что накопилось на душе. К тому же он реально влюблён в Дарью, а она в него. Мой отец смотрит на эту горничную так, как смотрел только на мою маму. А её он точно любил.

Снежана – это аксессуар. Красивый, дорогой и совершенно бесполезный.

Отец должен понимать это. Должен жить так, как хочет жить. И мне должен позволить жить так, как я хочу.

Да, я готов тренироваться, измываться над своим телом ещё больше, лишь бы он позволил мне быть самостоятельным в своём выборе.

В этот момент на мой телефон приходит сообщение от Эли: «Замятин прочитан. Роман закончился плохо. Давай погуляем вечером?»

Я улыбаюсь, набирая ответ: «Что, опять без счастливого финала? Давай обратимся к министру образования с просьбой заменить школьную программу по литературе!»

Ответное сообщение от Эли приходит тут же: «Поддерживаю! Сейчас найду адрес электронной почты министра!»

И ведь она реально может это сделать, моя храбрая Золушка!

Я почти смеюсь в голос, но вспоминаю об отце, сидящем рядом.

Пишу ответ: «Ищи! А я подпишусь под каждым твоим словом».

Отправляю и тут же пишу следующее сообщение: «Вечером приглашаю тебя в кино. Наплевать, на какой фильм, хоть на мелодраму. Главное – обнимать тебя в тёмном зале кинотеатра».

Эля отвечает улыбающимся смайликом и сердечком. А я просто закидываю её сердцами и поцелуйчиками.

Убираю телефон в карман, почувствовав взгляд отца на свей щеке. Поворачиваюсь к нему. Он, и правда, на меня смотрит.

– Что? – спрашиваю невозмутимо.