Я с тобой играл

– Степан Геннадьевич, – обращается к доктору. – Все эти гаджеты наверняка сейчас вредны для моего сына, как Вы считаете?

Да это же вопрос с уже известным ответом, не?!

Степан Геннадьевич с пониманием кивает, и мой айфон исчезает в кармане пиджака отца.

А вот это уже ни в какие рамки не лезет!

– Отец!

Я во все глаза смотрю на то, как он медленно поднимается со стула.

– Папа!.. Что ты делаешь? Верни мне телефон!

– В ближайшее время он тебе не понадобится, Дамиан. Просто лежи, отдыхай, набирайся сил и не вздумай играть со своим здоровьем ещё больше, чем ты уже поигрался. Это голова, Дамиан!

Я снова вскакиваю, и отцовская рука вновь опускается на моё плечо, только теперь для того, чтобы сжать его в утешительном жесте.

– Ты напугал меня сегодня, сын, – в голосе отца звучит что-то сродни нежности. Но это ощущение быстро рассеивается, и он заканчивает фразу уже более жёстко: – Никогда так больше не делай.

Шагает к двери, я дёргаюсь за ним.

– Мне же нужно позвонить Эллине! – произношу с нескрываемым уже отчаянием.

Папа оборачивается и изображает удивление.

– Зачем тебе ей звонить, Дамиан? Она уже уехала. Вместе с мамой покинула наш дом пару часов назад. А тебе нужно забыть о ней и работать лишь над своим скорейшим выздоровлением, чтобы поскорее реабилитироваться.

– Куда она уехала? – выдавливаю с болезненным напряжением.

– Не всё ли равно? – спрашивает он недовольно.

– Отец!..

Подаюсь к нему всем телом и шепчу так, чтобы слышал лишь он:

– У меня всё ещё есть компромат на тебя, помнишь? Я могу брякнуть где-нибудь невзначай, что ты мутил с горничной.

Сам кривлюсь от того, что только что сказал. Но выбора же нет.

Он улыбается своей дежурной представительной улыбкой. Эта улыбка означает многое. Например, то, что я не смогу с ним тягаться, ведь он всё-таки мэр. А ещё он понимает, что я блефую. Ведь я далеко не Руслан и не поступлю так с ним. К тому же горничная, с которой он связался, уже уехала, и теперь будет сложно что-либо доказать.

Со Снежаной отец, видимо, разобрался и как-то сумел потушить её гнев. Теперь их жизнь потечёт в привычном русле. Возможно, он свозит её на острова, устроив совместный отпуск только для них двоих. Разрешит Горгоне накупить кучу тряпок в Милане, куда они тоже обязательно слетают. Ну и купит ей новую машину, разумеется. Или новый нос… грудь… Да что угодно!

Отец отстраняется от меня и выходит за дверь, так ничего и не ответив. Да это и не требуется. Он знает, что я всё понимаю. Всплеснув руками, пару секунд смотрю на закрытую дверь, а потом поворачиваюсь к своему лечащему врачу.

– Степан Геннадьевич… – протягиваю жалобно, – а мне полагается что-то типа обеда?

– Да, Демьян, – улыбается врач. – Пойдём, я провожу тебя в столовую.

– Я бывал здесь и раньше, знаю, где столовая.

– И всё же я провожу тебя, – непреклонно заявляет он, двигаясь к двери. – Пойдём.

Как я и думал, этот надзиратель глаз с меня не спустит…

Глава 37

Эля

– Мы ведь это уже сто раз обсуждали! – причитает мама, торопливо складывая наши вещи в сумку. – И я просила тебя не связываться с сыном хозяина дома!

Я лишь угрюмо молчу в ответ.

– А ты ослушалась! – продолжает мама. – Да ещё и втянула мальчика в дела, которые его совершенно не касаются. И теперь он пострадал. Из-за нас!

Её голос хрипнет. А я продолжаю молчать.

– Ты так и собираешься со мной не разговаривать, да? – спрашивает она, застегнув сумку.

Уперев руки в бока, строго смотрит на меня. Я показательно отворачиваюсь. Надеваю свой рюкзак на плечи. А что тут скажешь…

Мэр забрал мой телефон. Мы уезжаем. Прямо сейчас!

Всё предельно просто и понятно. О чём тут можно говорить?

Я даже попрощаться с Демьяном не имею возможности! И бросить ему в лицо, что всё знаю о нём и Еве! И даже не смогу услышать его версию происходящего!

А ещё я обещала его отцу, что и близко не подойду к Демьяну…

Чувствую себя совершенно растерянной и злюсь на него за то, что поведал мне Руслан. Но всё равно не перестаю волноваться о его здоровье.

Во мне смешались беспокойство о нём и мерзкое ощущение предательства. Не знаю, чего хочу сейчас больше – обнять Демьяна или высказать ему в лицо всё, что о нём думаю.

Демьян и Ева! В его постели! Дважды!!

В любом случае, я ничего не могу. Ни объятий, ни разговоров с Демьяном не будет. Его отец выставил чёткие требования: я забываю о его сыне, не выхожу с ним на связь. И даже если Демьян сам каким-то образом свяжется со мной, я должна буду разорвать все отношения с ним.

– Эля, – голос мамы становится мягче, и она обнимает меня за плечи. – Это большая удача, что Георгий Юрьевич решил помочь нам с твоим отцом. Он наконец-то перестанет нас преследовать. Нужно радоваться, а не расстраиваться.

Я отстраняюсь и качаю головой.

– Мне надоело переезжать, – говорю шёпотом, с трудом протолкнув ком в горле.

– Знаю, дочка. Знаю! Но здесь мы тоже не можем остаться, – она вновь подаётся ко мне. Положив руки на плечи, разворачивает к себе лицом. – Это в последний раз. Георгий Юрьевич поможет нам с жильём и…