Я сбилась с пути

И он рассказывает Фрейе, как Джеймс ей предан, умеряя его одержимость, как это в свое время делал сам Джеймс. «Ты должен кое-что знать обо мне», – сказал он Харуну, и тот подготовился к неприятным известиям («у меня есть парень», «я – инопланетянин»), но Джеймс признался, что одержим одной певицей. Рассказал, как услышал кавер Сестер Кей на песню «I Will Survive» в тот самый день, когда отец его выгнал, и почувствовал, что Фрейя обращается к нему. И написал ей. И она ответила.

* * *

Комментариев было несколько тысяч. Но Фрейя помнит один из них. Помнит, как написала тому парню. Помнит, как, прочитав его комментарий, вспомнила тот вечер, когда поняла, что папа не вернется, и подумала, что не переживет. Она пережила, и он переживет.

Фрейя смотрит на Харуна, на Натаниэля. В отличие от ее мамы и Хейдена, она не верит в судьбу. Но в этот момент сложно не поверить, что этим троим было суждено встретиться.

Порядок утраты Часть 7 Фрейя

Хейден не перезванивал нам полгода.

Мама старалась не растерять позитив. Потому что теперь читала все про него и знала, что он находился в студии с Меланж, потом в турне с Лулией.

– Он полностью погружается в работу с артистом, – объявила мама. – Когда настанет ваша очередь, вы будете этому рады.

– Вряд ли это случится, – с обычной уверенностью ответила Сабрина. Я кивнула и сделала вид, что согласилась. Но несмотря на то, что сестра часто оказывалась права, у меня осталось чувство незавершенности. В голове постоянно крутился его вопрос. «Вы достаточно голодны?» – спросил он меня. Я так и не ответила. Но в какой-то момент придется ответить, не знаю, Хейдену или кому-то другому.

Мы вернулись к своим обычным делам: еженедельные видео с новыми песнями, ежедневные фотографии. Мама планировала все на несколько недель вперед. Цифры продолжали расти. Если мамин оптимизм и пошатнулся, то она это никак не показала.

«Он позвонит», – уверяла она.

Когда из его офиса наконец позвонили и назначили вторую встречу на следующий день, мама возликовала, как будто Хейден хотел отказаться от нас, а она мысленно вернула Сестер Кей в колею.

– В этот раз он запросил больше информации, – сказала она, просматривая сделанные заметки. – Он хочет аналитический разбор соцсетей. Учет всех предложений, лицензий. О, и он хочет услышать от вас что-то новое. Оригинальную песню, еще не выложенную.

– У нас нет готового материала, – ответила Сабрина. – Мы не можем взять из воздуха новую песню.

– Как насчет «Пропасти между нами»? – спросила мама. Мы тогда работали над этой песней. Мама снова переключилась на заметки. – Так, посмотрим. Его ассистентка сказала, он хочет услышать что-то уникальное и… – Она просмотрела заметки в поисках точных слов. – Принадлежащее только ему.

«Принадлежащее только ему». Вот оно, предупреждение.

– Похоже, придется обойтись «Пропастью между нами», – поверженно сказала Сабрина. – Мог бы он дать нам больше времени.

– Вообще-то, – заговорила я, – у меня есть кое-что еще.

– Нет, ничего у тебя нет, – рявкнула Сабрина. Вот такая у меня сестра. Если она не видит – значит, этого не существует.

Мама посмотрела на меня и, поняв, что продолжать я не собираюсь, сказала:

– Если у тебя что-то есть, давай послушаем.

– Да, – съязвила Сабрина, – давай послушаем.

– Вообще-то, ты это уже слышала, – ответила я Сабрине.

– Что?

– «Маленькое белое платье». Ты назвала эту песню «жалким куском сентиментального дерьма». – Я достала телефон и открыла аудиофайл.

На обычно бесстрастном лице Сабрины отразилось море эмоций: злость, отвращение, боль.

– Ты записала ее? Без меня?

– Не всю целиком… – запинаясь, пробормотала я. – Только часть вокала, ударный фон припева и связку. Потому что подумала, если ты услышишь…

Она прервала меня взмахом руки.

– Я не изменю своего мнения насчет этой песни.

Я привыкла к твердому мнению Сабрины и ее праву вето, но ее высокомерие меня взбесило. И случилось это еще до того, как она произнесла:

– Слушай. Только я буду с тобой честна. Автор песен из тебя так себе. Твои песни такие сентиментальные, такие незрелые. Пишешь как любительница.

– Мне семнадцать! И если не ошибаюсь, мы с тобой обе любительницы.

– А разве план не в том, чтобы перейти на следующий уровень? Но с этой песней ничего не выйдет.

– Почему ты ведешь себя так…

– Как будто завидую? – продолжила она. И хохотнула. – Завидую тебе?

«Как будто весь контроль у тебя», – хотела сказать я. Но ее предположение тоже подходило.

– Давайте сделаем паузу. – Мама повернулась к Сабрине. – Может, хотя бы послушаем ее?

Даже когда это была моя песня, учитывалось только мнение двоих. Они всегда будут командой.

Сабрина откинулась на спинку стула, больше не возражая. И сверлила меня взглядом, как бы бросая вызов.

Я нажала на кнопку воспроизведения.