Я счастлив…

На всем протяжении того судебного процесса нашей рабочей схемой и моей помощью вволю попользовались и все другие адвокаты.

***

После серии взрывов в центре Ташкента в феврале 1999 года, усложнили переход границы Узбекистан-Кыргызстан. А в 2000 году, участвуя в суде в Узбекистане, я увидел по телевизору сюжет о введении визового режима между нашими странами. На следующий же день я пошел и открыл себе визу на месяц, заплатив пять долларов США. Я знал, что моя адвокатская активность не по нраву сотрудникам силовых органов этого государства, и они пустили по моему следу соглядатаев. Однажды после очередного судебного заседания меня у здания суда задержали два вооруженных сотрудника милиции вместе с человеком в военной форме.

Меня с невиданной быстротой и крайней тщательностью обыскали прямо среди массы людей и отобрали паспорт. Мне в тот момент стало ясно, что их цель – обвинить меня в незаконном пребывании на территории Узбекистана с последующим осуждением или, в лучшем случае, депортацией.

Военный, увидев в моем паспорте только что открытую визу, изумился: «И когда только вы успели?». Я ответил, что уважаю закон, а потому, как только распространили официальную информацию о визовом режиме, я на следующий же день открыл себе визу. Видя, что задуманное не удалось, силовики через силу пробормотали что-то вроде извинений и вернули мой паспорт.

***

Участие в процессах в судах Узбекистана стало для меня большой школой по правам человека. По делу Собирова я постоянно оповещал международные организации. Позже, узнав, что содержашийся в знаменитой тюрьме «Жаслык» Собиров тяжело заболел и его привезли в больницу в Ташкенте, я отправился туда. В течение двух часов я, стараясь не пропустить ни слова, слушал его рассказ об увиденных и вынесенных им самим пытках и истязаниях в тюрьме. Все эти сведения я опубликовал в информационном бюллетене «Право для всех».

***

Сейчас это может показаться сказкой, но тогда непрерывно публиковавшиеся статьи о деле Собирова дали свои плоды, Собирова не вернули в «Жаслык», а отправили в тюрьму с менее жестокими нравами. Продержав там год в очень хороших условиях, Собирова выпустили на свободу после 4 лет неволи. Как только Собиров вернулся домой, мы провели медицинское обследование в Джалал-Абаде, где признаков каких-либо заболеваний у него не нашли.

***

Однажды ко мне в Кыргызстан приехали жители соседней Андижанской области с просьбой об адвокатской помощи по такому же делу. Написали заявления родственники семи человек, осужденных по обвинению в принадлежности к запрещенным религиозным течениям.

Подготовив от имени родственников осужденных официальные письма-обращения в Генеральную прокуратуру, Олий Мажлис (парламент), к президенту и омбудсмену Узбекистана, я собственноручно доставил их адресатам. На обратном пути, узнав о моей работе в Узбекистане, начальник узбекского пограничного пункта крепко пожал мне руку: «Ака, спасибо вам за то, что вы, проживая в Кыргызстане, оказываете помощь узбекистанцам. А то наши адвокаты едва услышат, что людей обвиняют в причастности к религиозным течениям, так бегут от них со всех ног. Но ведь эти люди тоже вправе получать квалифицированную правовую помощь!»

Сокрытые убийства

Почему нашей милиции так хотелось упрятать меня в тюрьму? Это станет понятно после того, как я расскажу вам о некоторых делах, в которых мне пришлось разбираться в разные годы, уже у себя дома. Их было очень много, но остановлюсь на некоторых из них.

***

В 2002 году в изоляторе временного содержания Базар-Коргонского районного отдела милиции произошло два смертных случая. С жизнью расстались двое совсем еще молодых людей – вначале умер один, по фамилии Маматурдиев, через два месяца – второй, Осмонов. После каждого происшествия давали заключение, что, дескать, заключенный повесился. Однако милиционеры не смогли доказать, что все произошло именно так. Усилиями нашей организации против четырех сотрудников милиции было возбуждено уголовное дело. Но вместо главных виновников к суду привлекли невиновных людей, которые в те дни просто дежурили на службе. На суде они дали ложные показания, но так и не «сдали» своих сослуживцев.

***