Я сделаю нам больно (СИ)

- Я сейчас вернусь! - крикнула у входной двери, быстро зашнуровывая кроссовки.

В подъезде наконец-то смогла вздохнуть. Осталось дело за малым: спуститься вниз.

Вжимая кнопку вызова лифта, блондинка слышит позади дверной хлопок. Испарина выступает вдоль позвоночника, мерзко холодя кожу.

Только не это…

Захватывает зубами нижнюю губу, нервно кусая её.

Это он… почти задыхается.

Милана слышит его шаги. Они медленно приближаются. Настоящая пытка. Он – личный инквизитор.

Её спасают раздвигающиеся створки лифта. Спасают, или наоборот? Ведь им вместе спускаться?

Девушка заходит в кабину, и тут же оборачивается. Прилагает все усилия, чтобы успокоиться, и поднимает голову вверх. Смотрит на него.

Илья спрятал руки в карманах ветровки. На посеревшем лице незнакомые эмоции.

Парень окаменел на миг. Застыл. Всматривался в её покрасневшие глаза. Проследил, как тонкие руки тянутся к плечикам, обхватывая их. Одно мгновение… свёл на переносчице тёмные брови и, тихо выругавшись, развернулся в сторону лестницы.

Мила ошарашено смотрит перед собой. Вздрагивает, когда лифт закрывается. Давит на кнопку первого этажа, и только сейчас начинает дышать.

На улице они вновь сталкиваются.

Что за день?! Один хуже другого!

Илья проходит мимо припаркованной машины Даниила, искоса глядя на Милу, что идёт к нему. К Даниилу. К этому гадёнышу.

…

??????????????????????????

Илья сжимал пальцы на руле с такой силой, что кожа на костяшках побелела. Голова гудела, а в глазах стояла мутная рябь.

Бля, Леднёв, ты что, плакать собрался?

Стиснул челюсти, и тихо зарычал от ярости.

А ты на что надеялся, мудак? Что она поплачет и, отоспавшись, кинется тебе на шею?

Превышая скорость, брюнет нарочно подрезал тачку, ползущую впереди, и ещё сильнее вжал педаль газа. Где, блять, солнце, что так раздражающе топило всё утро?! Какого хера всё небо занесло тучами, стоило ему выехать за черту города?!

Илья выкрутил руль, съезжая с артерии, и загоняя автомобиль на просёлочную дорогу. Понятия не имел, куда ехал. Просто… куда смотрели глаза. Только почему-то перед ними до сих пор стояла она. Растеряны, прячущая взгляд, жующая губы. Стояла возле лифта, обхватив худые плечи. Ждала. Не его.

Притормозил на обочине и заглушил двигатель. Затравленно огляделся, не понимая, что делать дальше. Башка кружилась, а нижняя челюсть мерзко подрагивала. Это пиздец, Илюша. В носу до сих пор стоял её запах. Он вводил его в состояние, подобное трансу.

Вздрогнул от внезапной вибрации и громкой трели мобильного, и рывком вытащил тот из кармана.

Отец…

Глубокий вдох перед тем, как ответить на вызов…

- Да? – слегка отрешенно. Устремляя потерянный взгляд сквозь лобовое стекло.

- Ты где? – нет, ему не показалось. Голос отца был настороженным. Напряжение ощущалось даже на расстоянии. – Что-то важное случилось, что ты так скоропалительно исчез? Я хотел переговорить с тобой.

- Да… - отстранённо, до скрежета зубов, - кое-какие дела. А у тебя? Что-то важное? – повторил на Павлом.

Затылок брюнета упал на подголовник, а глаза сами собой закрылись.

- Ну… для кого как, – секундное молчание, и он продолжил, – ты сегодня планируешь возвращаться?

- А надо?

- Было бы неплохо. Но, если нет, то я вечером сам к тебе заскочу.

- Заскакивай, – давая Павлу понять, что он не планирует возвращаться.

- Всё в порядке? – слишком громко. Так, что Илья вновь открывает глаза.

- Ты о чём?

- Мне есть о чем беспокоиться?

- Нет… - чувствуя, будто в груди что-то разрывается. Осыпается трухой, заполняя лёгкие пылью. – Все нормально, пап.

- Вечером заеду. У меня кое-какие планы на следующие выходные. Хотел, чтобы ты мне помог кое с чем.

Илья кивает, будто отец его видит, и опускает голову на руль. Тугой клубок горечи скопился внутри.

- Я понял, па. Хорошо.

Прощается с родителем, и выключает свой телефон. Бросает тот на заднее сиденье и, крепко зажмуриваясь, тихо скулит.

Что она там делает? С этим патлатым гадёнышем? Что блять, они там делают? Это она попросила его приехать?

Сука… так больно. Раскалённый и загустевший воздух отказывался наполнять собой лёгкие. Там было стекло. Труха. Пепел. Которым хотелось давиться, и харкать кровью.

Что это? Помешательство? Болезнь? Трусость? Слабость? Осознание того, что ты крепко влип? Принятие своей мудачей сущности? Ублюдок… он всегда это знал. Только вот признать это отказывался. Хотел доказать, что он не такой. Что они были не правы. Чтобы потом пожалели, что выкинули его, как щенка. Чтобы приняли.

А они оказались правы.

Сжал пальцами переносицу и, сквозь боль, сделал глубокий вдох. В который раз?

Под кожей осел холод, и казалось, что даже кровь прекратила своё движение по венам. И он… он должен прекратить надеяться. Она не просит его. Никогда не простит.

Илья выходит из душного салона и задирает голову к небу. Холодные крупные капли тут же бьют по лицу. Как и она. Каждым своим словом. Наотмашь.

Я хочу, чтоб ты сдох, Леднёв.

Прости, Мили. Но, такие, как я, слишком живучи…

Глава 39

- Может, выпьем кофе?

Даниил сбавляет скорость, и останавливается возле небольшого кафе.