Я сделал это! От шизофрении к оранжевым шнуркам

Я ожидаю интереса к своему творчеству со стороны специалистов: психиатров, психотерапевтов, психологов, социальных работников и студентов, конечно. Детальный взгляд на свою шизофрению от первого лица и выражение по поводу болезни собственных идей не должны оставить равнодушными работников «помогающих профессий». Как она ощущается самим больным? Как пациент может понимать, что его «Я» разрушено практически полностью, и может ли он вообще это понимать? Мой ответ: да. А может ли страдающий от шизофрении осознавать те моменты, когда он находится в психозе, причем замечать это первым, раньше своих близких? И снова мой ответ: да, может. И у меня есть подобный опыт, как бы странно это ни звучало. Впрочем, нужно убедиться в том, что я достаточно скромен, делая такие заявления.

Вряд ли вы отнесёте это произведение к художественным текстам. Хоть я и был всегда очень креативным, а в некоторые тяжёлые моменты болезни и вовсе мог соединять в своей голове несочетаемое, но в этой книге хотелось бы дать побольше реализма. Вероятно, многие любят говорить и писать о себе, а писать книгу о своей жизни еще более приятно. Мне лишь стоит быть уверенным в том, что я буду писать не только о себе, но и о своей жизни и болезни, о других людях. Обо мне для начала необходимо знать, что, по определению профильного профессора, я обладаю развитым интеллектом, а также являюсь, по его меткому выражению, «большим любителем шахмат». Люди умные и думающие должны сразу понять, что это означает. Является ли эта книга очередной партией? А если да, то с кем я её играю и зачем?

В книге несколько глав, каждая из которых соответствует примерно трём годам моей жизни. Это удивительно, но она действительно может быть разделена на такие равные отрезки, у каждого из которых есть логическое завершение. Сам текст будет по возможности похож на неспешную беседу с читателями, но нужно отметить, что писать про свою шизофрению очень сложно. И помните также, что беседа за чашкой кофе может дать больше, чем текст. Местами повествование может оказаться не совсем логичным или не очень понятным, местами – немного непоследовательным, и я прошу вашего снисхождения и понимания по этому поводу. Да что там говорить, в книге могут быть даже противоречия! Но именно из многих противоречий и соткана моя душевная жизнь. В какие-то моменты, например при описании тяжёлых этапов болезни, текст может стать сложнее для восприятия в связи с моими эмоциями. Пожалуй, я могу рассказать о тех временах только достаточно отстранённо. Честно говоря, у меня вообще давит в горле, когда я вспоминаю их. Искренний и талантливый, я был безжалостно выброшен на окраину общества.

Перед вами история, в которой ничего не выдумано. Все имена даются первой буквой с точкой, например «Д.», и я надеюсь на понимание этого момента. Лишь несколько героев в книге вообще без имени. Это профессор, который занимался моим лечением, родственники и еще несколько персонажей. Моя фамилия нигде не раскрыта. Мне не стыдно писать на тему своей шизофрении, но всё равно хочется оставаться неузнанным. К сожалению, это расстройство в нашем обществе до сих пор относится к так называемым стигматизируемым заболеваниям. То есть на таких людей часто наклеивают ярлыки, и эти ярлыки редко бывают хорошими. Всё это происходит потому, что многие просто ничего не знают о шизофрении и составляют свое мнение по фильмам и статьям из средств массовой информации, где страдающие от нее показаны в негативном свете. Почему же я не боюсь, что, прочитав эту книгу, близкие от меня отвернутся? Дело в том, что они одобрили идею её написания. Кстати, в какой-то момент толерантность к шизофрении стала для меня тем фильтром, который делит людей на «своих» и «не своих». И если «свои» одобряют мое занятие, то «не своих» в его контексте я побаиваюсь. Мне вообще трудно предугадать все последствия написания такой книги. Надеюсь, они будут только хорошими.