Я - Шарлотта Симмонс

— Ну и… — начала Беверли, глядя на Шарлотту абсолютно ничего не выражающим взглядом, который та восприняла как пример сарказма второй степени, — …ну и о чем тут у вас речь? О чем шушукаетесь?

Шарлотта даже не представляла, как на это реагировать, но совершенно неожиданно голос подала Беттина:

— Ой, Беверли, да это просто отпад. Закачаешься!

По интонации и громкому голосу Беттины, по тому, как она демонстративно фамильярно обратилась к Беверли по имени, Шарлотта безошибочно угадала желание подруги показать наконец всем окружающим, что она не собирается больше тушеваться при общении с этими вечно надменными, снобистски настроенными девчонками из элитных школ-интернатов. Увы, точно так же было понятно, что несмотря на все желание Беттины общаться с элитой, несмотря на все усилия Тайной ложи по повышению статуса своих членов до более или менее приемлемого, сама Беттина невольно признает за выпускницами всяких там Гротонов право на снобизм и элитарность.

— Bay, — сказала не слишком оживившаяся Беверли саркастическим тоном третьей степени. Смотрела она при этом, однако, вовсе не на Беттину, а по-прежнему прямо на Шарлотту. Сложив ладони на груди, она произнесла все тем же тоном: — Чтобы я-то закачалась! Ну и новости у вас должны быть! И в чем же дело?

Чувствуя, что у Мими и Беттины вот-вот сложится впечатление, будто она боится Беверли и всячески уходит от разговора, Шарлотта решила не тратить времени на долгие предисловия и сообщила соседке ту самую новость, от которой, по мнению Беттины, Беверли должна была закачаться:

— Меня тут пригласили на официальный бал студенческого братства, вот я и не знаю, ехать мне или нет.

— Что, правда, что ли? Кто же это тебя пригласил?

— Хойт Торп.

Тут голос подала Эрика, которая сказала медленно и раздельно:

— Хойт — Торп?

Ее глаза были широко раскрыты от изумления, а на губах застыла недоверчивая улыбка.

— Нет, ты что, серьезно?

В первый раз за все время знакомства она напрямую отреагировала на что-то сказанное или сделанное Шарлоттой.

— Ну да…

— И где это у них в этот раз намечается? — Все те же вытаращенные глаза и то же неопределенное выражение лица — нечто среднее между изумлением и желанием съязвить и поднять собеседницу на смех.

Шарлотта сама удивилась, почему ответила на этот вопрос осторожно, словно бы чего-то опасаясь:

— В Вашингтоне…

«Как же… все-таки… достала… меня… эта… сучка».

— В Вашингтоне, округ Колумбия?

— Ну да, конечно…

— Как же это тебя, беднягу, так угораздило? — с деланным сочувствием спросила Эрика, сопровождая свои слова тем самым специфическим «гротонским» смехом.

— А ты не в курсе? Да, Шарлотта знакома с Хойтом Торпом, — пояснила Беверли, не удосужившись даже перейти с первой степени сарказма хотя бы на третью.

Зато Эрика не пожалела сарказма и, включившись в игру сразу на третьем уровне, сказала серьезным и озабоченным тоном:

— Да ты хоть знаешь, кого приглашают на эти официальные приемы… особенно в Сейнт-Рее… и особенно Хойт Торп? Надеюсь, ты поладишь с остальными сейнт-реевскими потаскушками.

— По поводу Хойта я не беспокоюсь, — заявила Шарлотта. — Вот нисколечко. Мы с ним уже во всем разобрались, и теперь он сто раз подумает, прежде чем сунуться ко мне… с тем… в общем, с тем, что вы имеете в виду. А про «остальных сейнт-реевских потаскушек» я ничего не знаю.

— Не знаешь — и хорошо. Ты, главное, сама такой не стань, — заметила Эрика.

— Кто? Шарлотта? Сейнт-реевской потаскушкой? — расхохоталась Беверли. — Да ты ее плохо знаешь! Она возьмет с собой пижаму и халат и потребует, чтобы спать ей постелили отдельно — на диванчике.

— Между прочим, я еще здесь, — огрызнулась Шарлотта. — А где я сплю, так это не ваше дело.

— Ах, какие мы обидчивые! И скрытные! — фыркнула Беверли.

— Ну извини, но я — не ты и не собираюсь объявлять по радио, где и с кем сегодня буду спать, — отрезала Шарлотта.

— Ой, я тебя умоляю! — воскликнула Беверли. — Не думай, что я так тебе все и рассказываю, но мне и в самом деле время от времени есть где и с кем этим заняться. Ну да ладно, мое дело предупредить: будь поосторожнее на этом официальном приеме, Шарлотта. Никто из парней не любит пай-девочек, особенно таких, которые их динамят.