Я, Шерлок Холмс, и мой грандиозный провал

— А, вот и вы, Келистон! Который сейчас час?

— Без четверти пять, миледи.

— Распорядитесь, чтобы подавали чай, и принесите для меня что-нибудь: печенье, хлеб с изюмом, немного сыра… Ну, вы и сами знаете. Я не ела ничего с самого утра.

— Слушаюсь, миледи.

— Доктор Уотсон здесь?

— Да, миледи.

— Тогда напомните ему, чтобы спускался к чаю. Можете идти.

Он поклонился и ушел исполнять приказания.

Мисс Лайджест на ходу сняла шляпу и безукоризненно чистые даже после дороги перчатки.

— Вас, мистер Холмс, я даже не спрашиваю, останетесь ли вы на чай, — сказала она, улыбаясь.

— Полагаю, вы свободны сегодня вечером.

— Да, я свободен и предлагаю вам партию в шахматы после обеда. Разумеется, если ваши дела позволят это.

— У меня нет таких дел, которые я не могла бы отложить ради игры с вами. Но я боюсь, что нам не хватит времени. Почему бы не начать сразу после чая?

— Я предполагал, что вы захотите отдохнуть после вашей поездки.

— Наш с вами турнир и будет для меня отдыхом. Вы не представляете себе, мистер Холмс, как я рада возможности играть с вами!

— Это взаимно!

Чай был отменным, но мы оба быстро выпили его и поднялись в кабинет. Мисс Лайджест была в прекрасном расположении духа, полна энтузиазма и щедра на остроумные замечания. Расставляя шахматы, она рассказала мне о своей поездке и о деталях завещания. Я же рассказал ей о своем визите в полицейский участок.

— Похоже, Лестрейд ужасно зол на вас, мисс Лайджест, — сказал я.

— Я зла на него не меньше. Представьте только, каково это — ходить по городу в сопровождении полисмена! Готова поспорить, это сделали из одного только желания доставить мне неудобства! До последних событий я редко имела дело с полицией и никогда не предполагала, что там работают такие посредственности, как Лестрейд.

— В этом вы, пожалуй, правы. Но, возможно, вам стоило попросить меня сопровождать вас к инспектору, и тогда он, наверняка, стал бы меньше упорствовать. Во всяком случае, я бы быстро убедил его, что вы не собираетесь сбежать.

— Он так подумал? Он опасался, что я брошу все и сбегу неизвестно куда?

— Он привык иметь дело с настоящими преступниками и поэтому до сих пор не может привыкнуть, что вы, будучи под арестом, пользуетесь относительной свободой.

— Знаете, мистер Холмс, эту относительную свободу для меня отстоял мой отчим: он подал прошение судье, и ему не смогли отказать. Я опасаюсь, что теперь, когда его больше нет, я в любой момент могу оказаться за решеткой.

— Ваши опасения напрасны: приказ о домашнем аресте предусматривает такое содержание подозреваемого до самого суда. Условия ареста становятся строже, как правило, после случая побега или каких-то других чрезвычайных нарушений.

— Еще одна такая стычка с Лестрейдом, как сегодня утром, и, боюсь, у меня будет такое нарушение, — усмехнулась мисс Лайджест.

— Я вам этого искренне не советую: Лестрейд обожает муштровать арестованных и учить их дисциплине.

— Я уже успела в этом убедиться. Интересно, что-нибудь другое он умеет делать так же хорошо?

— Он умеет допрашивать свидетелей, правда, при этом не способен ни по-настоящему вникать в произошедшие события, ни прогнозировать их. Сегодня, например, я попытал счастья и спросил у него, что сказал полиции Гриффит Флой о месте своего пребывания во время смерти сэра Чарльза…

— Полагаю, инспектор не потрудился узнать у него об этом.

— Да, его вдруг одолело глубокое сочувствие к судьбе несчастного молодого человека.

— Боже мой, это было бы ужасно смешно, если бы так близко меня не касалось! Что же теперь делать? Неужели придется ждать возвращения Гриффита Флоя, чтобы спросить у него, где он был, когда погиб его отец?

— Я сегодня попытался кое-что сделать, не дожидаясь его возвращения, но попытка оказалась неудачной.

Я рассказал мисс Лайджест о калитке в рощу рядом с Голдентрилом и о своих умозаключениях на предмет того, каким образом Гриффит Флой мог раздобыть себе алиби. Я поведал ей и о хозяевах близлежащих домов, которые совершенно не подходили на роль укрывателей. Мисс Лайджест знала лишь нескольких из них и подтвердила, что все они действительно одиноки и чрезвычайно законопослушны. Об остальных она не могла ничего сказать.

— Может быть, вы сами можете предположить, кто оказал такую услугу мистеру Флою? — спросил я ее.

— Подумайте, мисс Лайджест! Возможно, у него где-то поблизости живет друг или просто приятель? Или же здесь обитает некто известный всем, кто был бы жаден до денег и не погнушался преступным соучастием?

— Откровенно говоря, я не знаю, есть ли у Гриффита Флоя настоящие друзья. Однако приятелей и тех, кто оказывает ему услуги, в округе достаточно. Правда, все они живут довольно далеко от Голдентрила. Точные адреса мне неизвестны, но я могу назвать имена, а уж вы спросите хотя бы в трактире, где именно они проживают.

— Погодите минуту, я достану записную книжку. Диктуйте!

Мисс Лайджест перечислила пять имен и выразила сожаление, что ничем больше помочь не может.