Я, Шерлок Холмс, и мой грандиозный провал

— А уже после ареста ее отчим подтвердил, что днем получил именно приглашение в Голдентрил? — спросил я.

— Да, подтвердил, — ответил Уотсон, — но арест мисс Лайджест отнюдь не прибавил ему здоровья, и поэтому его допрос длился не более двух минут. Однако он подтвердил полиции и то, что леди Элен должна была отнести на место предполагаемой встречи записку с отказом и извинениями, оставить ее там или передать в руки мистера Флоя. Но записки не было.

— Не было? — удивился я.

— Она пропала: в сумочке мисс Лайджест после ареста ее не оказалось. И Лестрейд вообще не верит в ее существование.

— Замечательно, Уотсон! А теперь расскажите мне о мистере Гриффите Флое. Кажется, они с мисс Лайджест были помолвлены?

— Нет, Холмс, это газетная выдумка. Сэр Гриффит Флой долгое время добивался руки мисс Лайджест, но его чувства так и остались без ответа. Он приехал в Великобританию три года назад, после того, как его мать, с которой он жил в Штатах, умерла. До этого он лишь иногда навещал отца, а теперь поселился у него насовсем. Сэр Чарльз горячо одобрял чувства своего сына к мисс Лайджест, а ее отчим, напротив, и слышать ничего не хотел о помолвке, как и сама леди Элен. Сейчас сердце молодого человека, надо полагать, разбито ужасным арестом его возлюбленной. Я откинулся на стуле и некоторое время обдумывал услышанное.

— И как вам кажется, Уотсон, все это похоже на правду? Как вообще леди Элен вас приняла?

— Мне кажется, она невиновна, Холмс! — ответил Уотсон.

— Во всяком случае, она не заискивала передо мной, держалась уверенно и независимо. Но с другой стороны… Она действительно обладает даром убеждения.

— А как вы ей объяснили свой визит?

— Сказал правду — что вам нужно оценить дело, прежде чем взяться за дело.

— Правильно сделали, Уотсон. Вы, как всегда, упустили уйму важных вещей, но в целом неплохо поработали, и я, пожалуй, возьмусь за это дело — это затишье длится уже слишком долго и с каждым днем нагоняет на меня все большую тоску.

— Слава богу! Нужно известить мисс Лайджест!

— Разумеется. Подайте мне, пожалуйста, два телеграфных бланка, Уотсон. Я думаю, мисс Лайджест навестит нас завтра около полудня, но нужно на всякий случай предупредить еще и Лестрейда.

2

Мисс Лайджест действительно появилась на следующий день у меня на Бейкер-стрит. Ровно в полдень моя хозяйка внесла ее визитную карточку, и мы с Уотсоном услышали на лестнице легкие шаги.

Она была очень красива — никому и в голову не пришло бы это отрицать. Нежный овал лица, точеный прямой нос и изящно очерченный выразительный рот выдавали ее благородное происхождение. Это была высокая яркая брюнетка с темными чуть вьющимися волосами и глазами глубокого синего цвета — это необычное сочетание придавало ее правильному лицу какое-то удивительное своеобразие. Вся ее одежда отличалась той особой простотой, которую может себе позволить лишь очень красивая женщина, уверенная в том, что ее совершенство сделает любое обрамление образцом вкуса и элегантности. Она держалась просто, но была при этом удивительно грациозна: в ее движениях не было ни томности, ни суетности — лишь легкость и спокойное достоинство.

Я поднялся ей навстречу и предложил стул, но она, прежде чем сесть, просто и чуть улыбаясь, протянула мне руку для рукопожатия. Я пожал ее, хорошо понимая, что это значит: она просила о помощи и относилась ко мне без тени снисхождения, столь свойственного высшей касте, но не собиралась терпеть его и по отношению к себе как к женщине.

— Инспектор Лестрейд не препятствовал вашей поездке в Лондон, мисс Лайджест? — спросил я ее, когда с приветствиями было покончено.

— Слава богу, нет, но он выказал мне свое явное неудовольствие. Кстати, он приставил ко мне полисмена, и сейчас он дежурит у вашего подъезда.

— Ну, это не страшно… Итак, мисс Лайджест, я собираюсь по мере моих скромных сил вам помочь, и для этого сейчас я задам вам несколько вопросов и прошу отвечать на них максимально откровенно. Возможно, некоторые вопросы будут вам неприятны, но я вынужден настаивать на них, потому что успешность моего расследования во многом зависит от того, что вы расскажете.

— Я это хорошо понимаю, мистер Холмс. Спрашивайте о чем угодно.

— Скажите, каковы отношения между вами и вашим отчимом?

— Самые ровные, какие только можно представить. Мы никогда не ссорились, но и глубокой семейной любовью это вряд ли можно назвать. Я многим обязана мистеру Лайджесту, уважаю его и ценю его заботу, а он давно испытывает ко мне почти отцовскую привязанность.

— Он оплачивает ваши расходы?

— Нет. Он содержит дом и все связанное с хозяйством, а у меня есть личный счет.

— А каково будет приданое в случае вашего замужества?

— Я получу часть капитала моего отчима — это деньги, которые моя покойная мать передала ему с этим условием. С тех пор они приумножились.

— Сумма значительная?

— Около сорока тысяч фунтов.

— Спасибо. А теперь расскажите о мистере Гриффите Флое и ваших с ним разногласиях.

— Вряд ли это можно назвать словом «разногласия». Он просил меня выйти за него замуж, а я не хотела этого.

— Почему?