Это было незабываемое время, самое счастливое за 20 лет моей жизни. Я с головой окунулась в работу, мне ничего больше не надо было – только репетировать, только выступать. Мне было 20 лет, в голове были какие-то сплошные розовые облака, и все было замечательно. В первый же день работы в группе началось мое превращение из гусеницы в бабочку, из маленькой девочки во взрослую женщину, знающую себе цену. Очень способствовали этому процессу наши костюмеры. Я сразу – с корабля на бал – попала на примерку знаменитых золотых костюмов, в которых потом мы снимались в клипе «Стоп, стоп, стоп». И первый раз в жизни увидела, как работает система «пушап». Это сейчас в каждый бюстгальтер, который продается в любом магазине, вшита специальная подушечка. Тогда никто о таком не слышал. И, чтобы придать нашим формам нужные объемы, девочки-костюмеры подшивали в бюстгальтеры поролоновые вкладки. Фигуры преображались мгновенно. Помню свой шок, когда в этом золотом костюме с пушапом, в гриме, с прической я подошла к зеркалу и увидела в нем свое отражение. «Это не я. Это какая-то посторонняя женщина», – сказала я себе. И еще долго потом не верила в эту женщину в отражении зеркала. Потому что очень сложно чувствовать себя сексуальной и женственной, если до этого 20 лет ты была гадким утенком. Но с этого дня я начала меняться.
Уже через три недели после того, как меня приняли в коллектив, я стояла на сцене Кремля. Волновалась ужасно. Но это было настоящее счастье.
Звездная болезнь не накрыла меня только потому, что к своим 20 годам я уже ею переболела. Это случилось, когда мне было 17 лет и меня пригласили сниматься в клипе «Зачекай» группы «Танок на майдане Конго». Группа была очень популярная, и по всем каналам крутился этот клип с немудреным сценарием: солисты группы на фоне тусовки в клубе. Героиня там встречает героя, у каждого из них своя боль и своя трагедия, вокруг толпа, все в дыму – в общем, обычная для того времени картинка. Я, чтоб вы понимали, даже не главную героиню сыграла. Я сыграла в массовке. Люди проходили за спиной солиста один за другим, каждый задерживался в кадре ровно на секунду. А я задержалась на две. Режиссер взял меня крупным планом. Ровно две секунды я смотрела в камеру из-за спины солиста. В телеэкране был виден один мой левый глаз. Две секунды. Один глаз. Но этого хватило для того, чтобы, проснувшись утром после просмотра клипа, я перестала здороваться со знакомыми. Мне казалось, что я самая известная актриса в мире. Меня показали в клипе, и ничего более крутого в моей жизни уже никогда не случится. Я летала, как на крыльях. Невероятное было ощущение. Но с небес на землю я спустилась довольно быстро, и к моменту выхода на кремлевскую сцену прививка от звездной болезни уже была сделана. И я не думала о какой-то звездности. Я была просто счастлива, что бог дал мне такую возможность.
В то время Грация ушла в декрет, в группе оставалась Люба, а на замену Грации взяли Эрату. Это была совершенно невероятная знойная брюнетка с роскошной грудью пятого размера. Она осознавала свою красоту и власть над мужчинами и беззастенчиво этим пользовалась. На первых же гастролях нас поселили в одном номере, и буквально за сутки я познала все прелести взрослой роскошной жизни. Сначала она налила мне, не пьющей до этого ни капли, бокал вина и велела выпить. Это был первый бокал красного вина в моей жизни. Потом мы с ней поцеловались (надо ли говорить, что это был мой первый в жизни поцелуй с женщиной). Потом она мне рассказала удивительные истории про своих мужчин. Это было очень увлекательно. Я, раскрыв рот, слушала подробности ее любовных похождений. Фамилии политиков, музыкантов и спортсменов, которые называла Эрата, мне были знакомы, и я мысленно сравнивала их экранные образы с теми сведениями интимного характера, которыми меня снабжала моя новая подруга.
Через несколько месяцев Эрату из группы уволили. В тот день я зашла в туалет нашего с ней общего номера и обнаружила плавающий в унитазе презерватив. Пока я размышляла, что это за предмет и как он туда попал (надо ли говорить, что до этого момента презервативы я никогда в жизни не видела?), дверь номера вдруг открылась и в комнату… въехала Эрата верхом на Витязе. Эрата была в нижнем белье, она скакала на Витязе, как на лошадке, он радостно подпрыгивал и чуть ли не ржал. Сделав круг почета вокруг кровати, всадница направила своего коня в коридор, и они погарцевали прочь, продолжая ржать и улюлюкать, и, не снижая скорости, проскакали мимо директора группы, с большим удивлением взиравшего на эту дивную картину. На следующий день Эрате сказали, что она может быть свободна.
Эрата преподала мне еще один важный урок. Правило звучало так: «Если уж ты скачешь верхом на своем мужчине, делай это так, чтобы никто не видел».
Я не думала о какой-то звездности. Я была просто счастлива, что бог дал мне такую возможность