Я сильная. Я справлюсь

Деньги откуда-то надо было добывать. И я затеяла собственное дело. Насмотревшись на обилие доступной яркой, красивой одежды в американских магазинах, я решила создать собственный бренд LA Story. И это было началом трудного тернистого пути, по которому я продолжаю идти по сей день. Только ввязавшись в это дело, я начала постигать, насколько это сложный бизнес – производство одежды. Первая проблема, с которой я столкнулась: производя одежду небольшими партиями, невозможно сделать ее дешевой. Монстры типа Zara или Bershka отшивают свои кофточки в Камбодже или Китае партиями по миллиарду штук, делается все это руками камбоджийских женщин, согласных получать смешные деньги за свой труд. Закупая ткань на миллиард кофточек, монстр приобретает ее у поставщика по приятной оптовой цене. А маленькое производство покупает ткань по розничной цене, и шьет одежду наша женщина Татьяна, которой надо платить нормальную зарплату. И в результате себестоимость одной футболочки получается какой-то нереальной. И выход у тебя только один – экономить на качестве. Когда я начинала свой бизнес, зарабатывали в этом сегменте только те, кто сам ничего не производил, а закупал одежду за копейки в Китае и перешивал на нее свои лейблы. До сих пор, кстати, эта практика сохраняется. Я не хотела идти по такому пути, просто потому, что не могла себе позволить дурить покупателя. Я же печатала на бирке свое имя, а значит, несла ответственность за качество. Как же так – люди купят футболку с моим именем и обнаружат катышки и нитки, торчащие из всех швов? Не дело это. В общем, я решила делать все сама, и делать честно.

Первую коллекцию мы с девочкой-дизайнером создали на моей двухметровой киевской кухне, расположившись на деревянной табуретке. И первый магазин у нас был на этой кухне, а склад – все на той же табуретке. Мы там и отшивались, и принтовались. Спустя какое-то время я решила позволить себе снять офис. Искала что подешевле и нашла ужасающее помещение со стенами, крашенными унылой зеленой масляной краской, на первом этаже дома, расположенного в самом ужасном бандитском районе города Киева. Мы туда переехали, завезли все купленные накануне в кредит швейные машинки, всю отшитую коллекцию, весь имеющийся товар. Придя в офис наутро, обнаружили, что нас ограбили. Вынесли все, вплоть до последней катушки ниток. Я когда увидела это пустое помещение, жуткий этот офис с зелеными стенами, у меня сердце оборвалось. И, по-хорошему, единственным выходом тогда было закрыться и никогда больше близко не подходить к одежному бизнесу. Но я не могла так поступить. За мной же стояли люди. Я обещала платить им зарплату, надо было выполнять свое обещание. И я начала все снова. Даже не с нуля. С минуса. Самолично чемоданами возила ткани из Америки. Купила новые машинки. Снова отшила коллекцию. Снова была в деле.

Мой собственный бизнес мне был нужен еще и для того, чтобы не зависеть от других. В шоу-бизнесе ты постоянно от кого-то зависишь – от продюсера, от организатора концертов. Ты ждешь, позовут тебя на корпоратив или нет, волнуешься – потому что от этого зависит твой доход. И я так от этого устала, что мне показалось – можно по-другому. Можно открыть свое дело и больше никогда не дергаться, ожидая звонка от продюсера. Оказалось, что не все так просто. Одежный бизнес ничего не приносил. Я продаю футболку за 30 долларов, при себестоимости в 20, раздаю зарплаты, плачу за аренду офиса и в результате зарабатываю на этой футболке 1 доллар. А сколько сил и энергии тратится на разработку коллекции, разговоры с подрядчиками, со швеями, на производство, на продажу? И при этом за один концерт я тогда могла заработать 5 тысяч долларов. Люди кругом недоумевали: зачем, при таком раскладе, мне нужны эти футболки?

В этот бизнес надо постоянно вкладываться. Если ты хочешь расти, вложись в коллекцию, в людей, в материалы. При этом прибыль из него вынуть невозможно, все заработанные деньги уходят на покупку новых материалов и найм новых людей. Даже на сегодняшний день, когда я все-таки сумела создать отличный узнаваемый бренд, приобрела необходимый опыт и нашла идеальную формулу успеха, которая работает, – я прибыль оттуда не достаю. Это работа на будущее.

Но самым сложным для меня оказался человеческий фактор, с которым приходилось постоянно сталкиваться. Оказалось, что начальником быть невероятно сложно. Я старалась стать родной матерью каждому из тех, кто на меня работал. Была у меня одна сотрудница, которая все делала из рук вон плохо и которую, по-хорошему, надо было уволить. Все к тому шло, и она это понимала. Однажды она остановила меня в коридоре, заплаканная вся.

– Анна Владимировна, умоляю вас, у меня муж пьет, бьет меня, не увольняйте, Христом-богом молю.

Я – воин, я каждый день сражаюсь на своей собственной войне. Сражаюсь со счетами, со срывами поставок, с недобросовестными работниками