Читаем Я сильная. Но только с тобой (СИ) полностью

- Нда, фигня получилась, - она порвала рисунок и раскинула над собой клочки. - Том, ты когда-нибудь любил? Как это? Мне казалось, что я однажды влюблялась. Но знаешь, безответно. Вернее, ещё хуже. Меня просто использовали. Знаешь, когда? В 15 лет. Парень по-имени Луи затащил меня в постель ради пари. Хах. А я же была так влюблена в него, ни есть, ни пить не хотела. А ему был нужен только секс. Теперь у нас немножко поменялись приоритеты. Он любит меня, а мне...мне от него нужно...нет, не только секс, поддержка, забота. Вот что. Думаешь я эгоистка? Очень даже может быть.



Том снова облизнулся, а Сем почесала его за ушком.



- Вот такая она любовь. Но что самое ужасное - мне становиться грустно без Луи. Даже сейчас я немного грущу за ним. Прикинь? Я даже хочу позвонить ему и поговорить с ним. Чтобы он меня рассмешил, рассказал о своих делах, о своих мыслях, о своих переживаниях. Вопрос только один - какого хрена я это хочу?



Сем поднялась на ноги и раскинулась на кровати.



- Так, в этом году всё будет по-другому. Всё будет хорошо. Никаких слёз! Никакой хандры! Никакой депрессии! - проговорила она сама себе и снова посмотрела на фотографию в рамке. - И не смотри на меня так соблазнительно, Луи. Имей совесть!



***



Утром Сем отправилась гулять вместе с Челси.



- Семми, давай зайдём в Макдональдс! - застонала девочка. - Я так хочу есть!



- Нет, дорогая, тебе нельзя есть эту гадость, - возразила Сем, переходя дорогу.



- Пожалуйста, мы так давно там не были!



Сем пару секунд подумала, а потом сдалась.



- Ладно, пошли.



- Ура! - Челси побежала в Макдональдс и открыла дверь, заходя внутрь.



Саманта пошла за ней и осмотрелась. Сегодня тут было немного людей.



- Сем, смотри кто там, - Челси взяла девушку за руку и повела вглубь кафе.



- Ну, кто там? - спросила Саманта и вдруг увидела за одним из столиков Луи и Джейсона. - Привет, Джейсон.



Ребята повернули головы и улыбнулись.



- О, привет, Семми, - глаза Лу тут же заблестели. - Садитесь с нами.



- Вам тоже дома не сидится? - спросила девушка, чувствуя стук своего сердца, под пристальным взглядом Томмо.



- Джейсон меня вытянул, - объяснил Томлинсон, смотря как брат разговаривает с Челси.



- Понимаю, - улыбнулась Сем, смотря за детками.



- Сем, а кто выше, я или Джейсон? - спросила Челси, повернувшись к сестре.



- Я выше тебя, Челс, - проговорил мальчик, поднимаясь со своего места.



Сем посмотрела по сторонам и увидела в игровой комнате ростомер.



- А давайте проверим! - улыбнулась девушка, смотря на Луи.



Дети сорвались со своего места и пошли в игровую комнату.



***



- Так, Джей, теперь стань ровно, - Луи приставил братика к ростомеру. - Так... 105 см. Окей, теперь ты, Челси.



Девочка стала и Сем посмотрела на отметку.



- 106! Челси выше, - улыбнулась девушка и дала пять сестре. - Так держать.



- Нет, так не честно! - застонал мальчик. - Тут неправильный измеритель роста.



- Ростомер, Джейсон. Называй правильно, - заметил Томмо. - Мы, мужчины, умеем стойко принимать поражение.



Сем хихикнула, смотря на такого взрослого Луи.



- Давай мы с тобой вычислим рост, Луи, - предложила девушка и стала ровно, прижавшись к ростомеру. - Смотри.



И это была её ошибка. Чтобы увидеть отметину Томмо подошёл ближе к ней, оказавшись в миллиметрах от её лица. Стараясь не встречаться с ней взглядом, он смотрел на её волосы. Но вдруг не удержался и... чёрт возьми, сорвало не только крышу, но и дом.



- Луи... сколько? - сглотнув спросила она, не отрываясь от его глаз.



- Ах да, - он покачал головой, чтобы прийти в себя. - 176. Стой... 176?



Сем улыбнулась, смотря как Луи непонимающе свёл брови.



- Именно. А теперь ты, - она рывком повернула его к ростомеру. - 175. Ай-ай, Луи. Я выше.



Челси засмеялась.



- Вот видишь, Джейсон! Моя Семми тоже выше твоего Луи.



- Нет, это неправильно. Как это ты выше, не понял? - не унимался Томлинсон. - Ты не можешь быть выше, я выше!



К Луи подошёл Джейсон и покачал головой.



- Лу, мы мужчины, стойко переносим поражения, - повторил он слова своего брата и засмеялся.



Но, увы, Томмо было не до смеха. Он нахмурил брови и всё оставшееся время просидел молча.



***



Когда они вместе возвращались домой Сем заговорила к нему.



- Луи?



- Что? - фыркнул он.



- Не дуйся.



- Я не дуюсь.



- Я же вижу.



- Ты плохо видишь.



Сем улыбнулась и стала напротив Томмо, загородив ему путь.



- Сем, нам пора домой, - проговорил он, стараясь не встречаться с её глазами.



- Луи... - но девушка подняла его подбородок пальцами, - просто скажи, тебе действительно так важно быть выше меня?



Он хмыкнул и улыбнулся.



- Нет.



- Ну, так чего ты?



- Не знаю. Просто, это как-то...



- Ладно, я понимаю, что вам мужчинам, нужно быть лучше всех. Ага.



Томмо усмехнулся и кивнул.



- Тогда открою тебе маленький секрет, - прошептала девушка на ухо Луи, обжигая его своим дыханием. - Я сегодня на каблуках.



Он тут же опустил глаза вниз и увидел, что Сем действительно была в туфлях на каблуках. Да и не на каких-то маленьких. Там скорее всего около 10 см было.



- Сееееем! - засмеялся Луи, смотря на неё. - А нельзя было сразу сказать?



Перейти на страницу:

Похожие книги

Алексей Каренин
Алексей Каренин

Новая пьеса Василия Сигарева — уральского драматурга удачливой судьбы, свирепого характера и феноменальной трудоспособности — это ответственная и гуманитарная игра с культурными мифами русской словесности. Причем, надо сразу оговориться: в ней больше реконструкции, чем деконструкции, характерной для подобных постмодернистских опытов. Меньше игры, больше дела.Сигарев дает очень точный и тонкий, деликатный и подробный взгляд на мужчину, на сложную жизнь мужского самосознания, на самоощущение мужчины в пароксизмах любовной драмы. Толстовская «Анна Каренина», очень удачно стилизованная, вывернута, но не искажена: это взгляд на проблему адюльтера с точки зрения Алексея Каренина. /…/ Мужская драма постепенно, как вода в бассейне, заполняет весь мир пьесы — Каренин одинок, но не самодостаточен. Горе, беспокойство разрастается. Зритель погружается в подпольный, адский мир страдающего мужчины, чьи душевные муки и терзания оказались затушеваны душевными муками Анны.Человеческая трагедия вообще имеет такое свойство: взгляд художника выделяет одних героев, высветляет их поступки и мысли, в то время как не менее интересные персонажи остаются в тени. Это как посмотреть, как поставить свет в театре. Сигарев переменил угол зрения.Василий Сигарев защищает право мужчины на личную драму, право мужчины на страдание. /…/ Эта пьеса — серьезная работа для очень крупного артиста.П.Руднев, 2 марта 2011 г., Литературно-философский журнал «Топос»

Василий Владимирович Сигарев

Драматургия / Драма