Читаем Я сильная. Но только с тобой (СИ) полностью

- Раз мы даже клятвы написали на меню из Макдональдса, почему бы нам не провести празднования нашей свадьбы, именно там? - спросил Луи, выходя из ЗАГСа.



- О, прекрасная идея! - улыбнулась Сара. - По-моему это очень мило.



- Тем более что из-за режима Луи нельзя пить, - проговорила Сем, садясь в машину. - Через пару дней у тебя матч.



Они поехали в ближайший Макдональдс.



- Ребят, вы не против, что я ещё кое-кого пригласила? - спросила вдруг Саманта.



- Кого? - удивился Луи, но вдруг увидел, как к ним подходит Найл. - Ясно, понятно.



- Привет, Найлер, - улыбнулась девушка, обнимая его. - Я рада, что ты пришёл.



- Спасибо, что пригласила - ответил парень. - И поздравляю вас обоих. Надеюсь, ты не против, Луи?



Томмо лишь улыбнулся и протянул Найлу руку.



- Хоран, друг моей любимой, мой друг, - сказал он и Найл принял рукопожатие.



- А теперь праздновать! - объявил Пейн, открывая перед ними дверь Макдональдса.



***



После празднования вечером Луи и Сем вернулись в её старый дом, который уже никто давно не трогал.



- Вот и всё. Закончился этот важный день, – проговорила Сем, выходя из машины и подбирая подол платья.



- Котёнок, я слышу грусть в твоём голосе, – подметил Луи, взяв из машины сумку с вещами. – Ты хотела бы чтобы он не кончался?



Лу приобнял её за спину и они пошли в дом.



- Может быть, – улыбнулась девушка.



Луи остановился возле двери дома и подмигнул ей.



- Что? – удивилась девушка.



В это момент Томмо поднял её на руки и закружил.



- Муж должен перенести жену через порог, помнишь?



- Ох, как я могла забыть? – засмеялась девушка. – Я просто немного устала.



Луи занёс Сем в дом и поставил на пол.



- Что-то ты такая грустная, Семми, – он нежно коснулся рукой её щеки. – Тебя что-то волнует?



- Нет-нет, – Сем посмотрела в его серо-голубые глаза. – Я просто устала и хочу в душ.



- Конечно, иди.



Сем зашла в ванную и включила воду. Она наконец скинула с себя свадебное платье, диадему и фату, ощутив прохладные капли воды. После душа Сем надела спортивный костюм и спустилась вниз, где уже витал вкусный запах черничного чая. Она заглянула на кухню и увидела Томмо, который уже переоделся в спортивные штаны и футболку.



- Кхе-кхе, - прокашлялась Сем, и Лу перевёл на неё взгляд.



- Первый и самый лучший супружеский чай, - проговорил он, ставя чашки на стол. - Прошу, миссис Томлинсон.



- Ты теперь всегда будешь так меня называть? - заливаясь смехом, спросила Семми.



- Мне просто не верится, что это произошло. Мне кажется, что одним утром я проснусь, назову тебя так, а ты ответишь "Совсем сбрендил, Томлинсон? Не трогай меня, потому что я ненавижу тебя", - проговорил Лу, отпив чаю.



- Не бойся, Луи, я не убегу от тебя и я совсем тебя не ненавижу.



- Не ненавижу? Каким словом можно заменить, чтобы не так слух резало?



- Люблю! - воскликнула Сем. - Очень люблю. И никогда не забуду всего того, что ты для меня сделал. Ты мой герой.



Она погладила его по руке.



- А ты моя принцесса, - ответил Луи, поднимаясь из-за стола.



Он поднял Сем за бёдра и усадил на стол, обвив руками талию.



- Семми, моя маленькая, - он коснулся её лба своим и поцеловал в носик. - Ты украла моё сердце навсегда. Все мои мысли только о тебе.



- Мистер Томлинсон, вы очень любезны, как всегда, - улыбнулась Сем, проводя пальцами по его спине. - Я всегда буду принадлежать только тебе.



- Только мне?



- Да. Никто мне кроме тебя не нужен. Я буду шептать только твоё имя.



Луи осыпал её лёгкими поцелуями в губы, подбородок, шею, ключицы, расстёгивая спортивную кофту и откинув её в сторону. Сем стянула с Лу футболку и взъерошила его волосы.



- Луи, мы проведём нашу первую брачную ночь на кухонном столе? - поинтересовалась Саманта, а Луи засмеялся. Он поднял её на руки и понёс в спальню.



- Всё будет так, как вы скажите, принцесса, - произнёс он и уложил её на кровать, нависая сверху.



- Я люблю тебя, - прошептал Луи, проводя рукой по её бедру.



- Я тоже люблю тебя, - ответила Сем, обжигая дыханием его ухо.



***



Луи внимательно осмотрел её тело и облизал губы. Саманта надела футболку и шортики.



- Наглый извращенец! - проговорила она, направляясь в ванную.



- Нет, Сем! - Луи быстро надел шорты и остановил её, притянув к себе. - Не обижайся.



- Да я не обижаюсь, - улыбнулась она, обнимая его за шею.



- О, это твой новый рисунок? - спросил Луи, смотря на рисунок за ней.



Девушка повернула голову и улыбнулась.



Лу осмотрел его и хмыкнул.



- Знаешь, мне нравится эта... аб... абстракция. Тут... чётко видно плавные переходы одного цвета в другой... и вот... это мне очень нравится.



Саманта засмеялась беря в руки лицо Луи.



- Ты влюблённый дуралей.



- Почему?



- Потому что это не рисунок. Тут я просто совмещаю разные цвета и смотрю, как бы они смотрелись на бумаге.



- Оу... - Луи ударил себя по лбу. - На самом деле я так и знал.



Сем снова засмеялась и поцеловала Луи в губы. Их поцелуй перебил телефонный звонок.



- Прости, - Луи подошёл и посмотрел на дисплей. Папа. - Алло... да... нет, всё нормально, ага... что... ЧТО... ага... хорошо.



Девушка подошла к Томмо и посмотрела на его побледневшее лицо.



- Что случилось, Лу? - спросила она. - Что такое?



Перейти на страницу:

Похожие книги

Алексей Каренин
Алексей Каренин

Новая пьеса Василия Сигарева — уральского драматурга удачливой судьбы, свирепого характера и феноменальной трудоспособности — это ответственная и гуманитарная игра с культурными мифами русской словесности. Причем, надо сразу оговориться: в ней больше реконструкции, чем деконструкции, характерной для подобных постмодернистских опытов. Меньше игры, больше дела.Сигарев дает очень точный и тонкий, деликатный и подробный взгляд на мужчину, на сложную жизнь мужского самосознания, на самоощущение мужчины в пароксизмах любовной драмы. Толстовская «Анна Каренина», очень удачно стилизованная, вывернута, но не искажена: это взгляд на проблему адюльтера с точки зрения Алексея Каренина. /…/ Мужская драма постепенно, как вода в бассейне, заполняет весь мир пьесы — Каренин одинок, но не самодостаточен. Горе, беспокойство разрастается. Зритель погружается в подпольный, адский мир страдающего мужчины, чьи душевные муки и терзания оказались затушеваны душевными муками Анны.Человеческая трагедия вообще имеет такое свойство: взгляд художника выделяет одних героев, высветляет их поступки и мысли, в то время как не менее интересные персонажи остаются в тени. Это как посмотреть, как поставить свет в театре. Сигарев переменил угол зрения.Василий Сигарев защищает право мужчины на личную драму, право мужчины на страдание. /…/ Эта пьеса — серьезная работа для очень крупного артиста.П.Руднев, 2 марта 2011 г., Литературно-философский журнал «Топос»

Василий Владимирович Сигарев

Драматургия / Драма