«Я сказал: вы — боги…»

И здесь надо сказать еще об одном обстоятельстве, обусловившим неудачу пропаганды «богочеловечества». «Хождение в народ» было новым делом для участников революционных кружков. «Богочеловечество» тоже предлагало новое дело — нравственное усовершенствование общества. Пример проповеди Христа, столь убедительный для возможной победы идей Маликова в будущем, неминуемо отодвигал эту победу на десятки, а может быть и сотни лет вперед. Ведущие же идеологии народничества призывали менять мир немедленно. У революционной молодежи, чьи убеждения сформировались к середине 1870-х гг. существовало несколько аксиом, закрепленных авторитетом Герцена и Чернышевского, Бакунина и Лаврова. Одна из них — немедленное действие во имя социальной справедливости не только желательно, но и возможно, а значит обязательно. При всех разногласиях в формах и средствах революционной деятельности между Бакуниным, Лавровым и Ткачевым, общее содержание их обращений к «молодежи» одно: она (молодежь) должна испробовать все возможные и доступные ей средства для совершения социального переворота. А средства эти, чем дальше, тем больше, становились насильственными, чему, несомненно, способствовало правительство, не желавшее мириться с какими бы то ни было проявлениями оппозиционных настроений и применявшее всю мощь государственного насилия к тем, кто пытался критиковать существующий порядок вещей.

Летом 1874 г. Маликову и его сторонникам уже стало ясно, что путь мирной пропаганды собственных взглядов в России не имеет перспектив. Во-первых, круг последователей «богочеловечества» определился к июню, и дальнейшего отклика учение Маликова у революционеров не нашло. Во-вторых «богочеловечеством» заинтересовались государственные структуры. 10 июня, после обыска в его доме, Маликов был арестован, а 12 июня по делу «О преступной пропаганде в империи» его допрашивал жандармский полковник Рыкачев [12,36]. Этим и закончился первый этап в деятельности «богочеловеков».

Глава 6 Переезд в Америку (осень 1874 — август 1875)

В нашем распоряжении нет свидетельств тому, насколько легко было принято решение о прекращении пропагандистской деятельности в революционной среде и подготовке к переезду в Америку с тем, чтобы на собственном примере доказать правильность выбранного пути. Но что сама мысль покинуть страну и отправиться в эмиграцию возникла под давлением карательных органов, сомнения не вызывает. Постановление Владимирского окружного суда по «делу» Н. Теплова, пытавшегося донести учение Маликова о мирной эволюции общества к добру и справедливости, гласит:

«Такая пропаганда наиболее опасна, так как под покровом ее простолюдин не может видеть действительных целей пропагандистов, и учения их, якобы основанные на Святом писании, приобретают в его глазах все больший кредит, как это уже неоднократно подтверждалось фактами из истории русского раскола» [15-105,2–3].

Не пожелав отделить Маликова и его сторонников от участников «хождения в народ», полиция применила к «богочеловекам» те же меры воздействия, что и ко всем остальным. Самого Маликова на протяжении июня 1874 г. арестовывали два раза: 10-го (освобожден 17-го под гласный надзор полиции [12,71]) и 26-го. После второго ареста он находился под следствием почти полгода и, если бы не заступничество К.П. Победоносцева, ему грозила бы судьба Айтова и Теплова — ссылка в восточные районы страны. С 5 сентября 1874 г. по 11 февраля 1875 г. велось следствие по делу одного из самых молодых последователей Маликова — Н.С. Бруевича. Летом 1874 г. он распространял среди рабочих Мальцевского завода в Брянском уезде Орловской губернии издания «чайковцев»: «Историю одного французского крестьянина» и «Сказку четырех братьях» [15-314,40об.]. А уже в апреле 1875 г. был (правда, ненадолго) арестован В.И. Алексеев.

Напряженный ритм работы жандармских управлений на пике «хождения в народ» привел к тому, что замешанные в мелких эпизодах пропаганды «богочеловеки» были, на время, отпущены под гласный надзор полиции. Но уже 18 сентября 1875 г. было подписано новое распоряжение об аресте А.К. Маликова, К.С. Пругавиной, Л Ф. Эйгоф и Н.С. Бруевича — теперь уже по делу о создании и распространению «новой религии» [15-314,1об.]. Правда, к этому времени «богочеловеки» уже покинули Россию.