Я слежу за тобой

– Мою дочь до сих пор не нашли. Прошел целый год, а у полиции ни малейшей зацепки. В самом начале вы упускаете двух главных подозреваемых. Серьезными вещами, говорите?

Адвокат одной рукой слегка касается руки Генри, а другой делает ему знак сесть, однако тот все больше выходит из себя. Сколько можно пичкать его этими бреднями?

– Если б вы сразу сказали правду, мистер Баллард, то сэкономили бы немало нашего времени. А теперь, будьте добры, сядьте.

В конце концов Генри подчиняется.

– Так, значит, вы говорили с Эйприл? Она дала показания?

Как странно произносить это имя вслух… Он представляет ее спальню. Подрагивающие занавески на окне. Должно быть, полиция там все вверх дном перевернула. До чего противно…

– Да. Она подтвердила вашу последнюю версию. А я смотрю, вы всех своих женщин просите врать. Жену, конечно, первую.

– Барбара ни в чем не виновата. Я сказал ей, что напился тогда и не хочу, чтобы полиция узнала об этом. Сказал, что мне надо было за руль и пришлось проспаться в машине.

– И она поверила?

Опустив глаза, Генри разглядывает свои босые ноги. Может, все-таки попросить носки? Он-то думал, его отпустят. Зачем так много вопросов? По правилам, полиция должна в течение часа предъявить ему обвинение или отпустить.

– Полагаю, вы знаете, мистер Баллард, что я имею право предъявить вам обвинение в нарушении общественного порядка или угрожающем поведении.

– Там, в сарае, я сорвался только потому, что мне не дали поговорить с Мелани Сандерс. Сколько раз вам повторять…

– А почему именно Мелани Сандерс? – Тон инспектора явно свидетельствует о его особом отношении к сержанту Сандерс.

К чему он клонит? Что-то в лице инспектора подсказывает Генри: осторожнее с этим вопросом.

– Мне нравится ее прямота. Она и Кэти, офицер по связям с семьей, всегда были добры к нам.

– Хорошо. Она, как я уже сказал, в отпуске. Дело веду я.

Инспектор долго перебирает какие-то бумаги. И тут наконец подает голос адвокат Генри:

– Что ж, если допрос окончен и вы удовлетворены показаниями мистера Балларда, я прошу освободить его. Ему необходимо быть с семьей в это непростое для них время.

Инспектор, похоже, раздумывает, как поступить. Вдруг открывается дверь.

– Что еще? Надеюсь, вы не носки принесли?

Сержант приближается к инспектору и что-то шепчет ему на ухо. Инспектор резко меняется в лице и, к недоумению Генри, сообщает, что вынужден на несколько минут прервать допрос.

– Что происходит? – Генри поворачивается к адвокату, но тот лишь пожимает плечами.

Вскоре инспектор возвращается, снимает со спинки стула пиджак и объявляет, что Генри свободен и ни в чем не обвиняется, однако полиция при необходимости имеет право допросить его снова. Затем делает глубокий вдох и, пристально глядя на Генри, говорит, что в деле появились «неожиданные подробности». Тон у него теперь совсем другой, сдержанный. Генри отвезут домой и по дороге все объяснят.

Генри в растерянности. Он хотел позвонить Барбаре в надежде, что та не знает про Эйприл и согласится забрать его из отделения. С чего вдруг полиция взялась отвезти его домой? Он переводит взгляд с одного лица на другое – что-то явно изменилось.

– Что происходит? В чем дело?

– Вам объяснят по дороге, мистер Баллард.

Глава 30 Подруга

Сара сидит на диване. Подавшись вперед, она обхватывает голову руками. Думай, думай, думай.

Нужно подобрать какие-то волшебные слова, расколдовать незнакомку по имени Шафран и вернуть настоящую Лили. Однако, не найдя подходящих слов, Сара – такое часто бывает с ней по ночам – вспоминает последний разговор с Анной. Ужасную, грубую ссору, о которой она не сказала полиции и хотела сказать Лили. Прежней Лили.

Напротив Сары, странно теребя свои идиотские браслеты, сидят трое: Луна и пара, называющая себя Радуга и Водопад. Когда же они свалят и дадут ей поговорить с сестрой?

– У вас тут какая-то секта? – не выдержав, спрашивает Сара. Она уже не боится нанести обиду. – Ну то есть… зачем вам браслеты и странные имена?

– Не переживай, Сара, в них нет ничего плохого. Мы так успокаиваемся, помогаем себе.

Лили смотрит ей в лицо – такая хрупкая, что Сара готова разрыдаться от отчаяния.

– Ладно. Если не попросишь их уйти, я скажу так. Скажу про папу, Лили. И, если я правильно понимаю, ты вряд ли хочешь, чтобы они это слышали.

В конце концов Лили просит своих странных друзей оставить ее наедине с Сарой.

– Уверена? – тихонько спрашивает Луна, глядя Лили в глаза.

У Сары не остается сомнений: они вместе.

– Да, всё хорошо.

Все трое уходят. Лили закрывает за ними дверь и садится напротив Сары.

– Что это за место, Лили? Как ты одеваешься? Какая ты стала? Мне не нравится, я не понимаю… Мы вроде сестры, а ты и знать меня не хочешь.

– Неправда.

– А что тогда? Моя лучшая подруга пропала год назад. Может, ее нет в живых. А от тебя ни слуху ни духу.

– Прости. Я не поддержала тебя. Ты права. Пойми, Сара, я приехала сюда в ужасном состоянии. Мне нужно было свое пространство. Нужно было встать на ноги и как-то держаться.