Я слежу за тобой

– Мы слишком много выпили. Анна сказала, что ей не по себе. И предложила, чтобы папа приехал за нами и отвез в отель…

Глава 31 Свидетельница

Я на кухне с Люком. Во рту пересохло, сердце бешено колотится.

В кармане лежит найденный у входа в магазин кусочек пластмассы. Обычный кусочек пластмассы, из-за которого я теперь не нахожу себе места. Почему Люк мне соврал? Может, в глубине души он злится? У него сложный период, а я только и думаю, что об Анне…

– Помнишь лупу, которую тебе вручили вместе с медалью на «Десяти вершинах»? – как бы невзначай спрашиваю я.

– Что?

– Пластмассовая лупа. Можно ее взять? На новых бланках заказа такой мелкий шрифт – я с трудом разбираю.

Я смотрю на Люка, однако ничего не могу понять по его лицу. Он приехал в магазин проведать меня? А потом передумал? Почему? И зачем врать? Ерунда какая-то.

– Я потерял ее сто лет назад. Почему нельзя купить нормальную лупу? Или очки? – В голосе сына слышится раздражение. – Или ты стесняешься носить очки?

– А когда ты ее потерял?

– Ну ты спросила, мам!.. Какая разница?

На столешнице рядом с чайником вибрирует мой мобильный. Эсэмэска. Я не обращаю внимания.

Телефон начинает звонить. Я подхожу и, увидев, что это Мэтью, беру трубку. Он говорит очень быстро. Я стою в оцепенении, не веря своим ушам.

– Нужно включить телевизор. – Я показываю Люку на полку над овощными лотками – там лежит пульт.

– Что случилось? С кем ты говоришь?

– Включи телевизор, Люк. Новости. Любой канал.

Он возится с пультом к небольшому телевизору, который стоит на этажерке с кулинарными книгами и папками. Наконец телевизор включается – правда, без звука. Люк листает каналы в поисках новостей. И вот во весь экран – знакомая фотография Анны из «Фейсбука» с бегущей строкой внизу. Господи. Прямо как тогда в отеле…

– Включи звук. Быстрее.

Я читаю бегущую строку, пока Мэтью рассказывает то немногое, что ему известно.

На экране возникает имя Карла Престона – подозреваемого по делу об исчезновении школьницы Анны Баллард. Потом я читаю, что полиция оцепила квартал вокруг дома, где около часа назад прогремели выстрелы.

Появляется звук, слишком громкий поначалу. Показывают студию. Ведущая-блондинка, прижав правую руку к наушнику, перебирает листы на столе.

– Пока всё, Элла. Мне нужно идти. – Мэтью старается говорить громче, чтобы перекричать телевизор. – Я вам перезвоню, как только что-то узнаю. Полиция не хотела давать комментарии СМИ, но соседка, которая вызвала полицию, тут же позвонила на местный канал.

Я благодарю Мэтью и шепотом спрашиваю, как его ребенок. Он отвечает, что скоро поедет в больницу; если понадобится, я могу ему писать.

Слово «ребенок» повисает в воздухе… Потрясенные, мы стоим с Люком посреди кухни, пока ведущая на экране подводит итоги.

– Насколько нам известно, полиция окружила дом, расположенный в жилом комплексе в двух милях от Марбельи. Звонивший в полицию опознал одного из двух подозреваемых, объявленных британской полицией в розыск по делу Анны Баллард, которая пропала в Лондоне год назад.

Ведущая по телефону связывается с корреспондентом, и та подтверждает, что находится на месте событий.

– Почему ее не показывают? Корреспондента?

– Возможно, там пока нет камеры.

Люк сидит на барном стуле, зажав в руке пульт.

Корреспондент зачем-то повторяет все, что сказала ведущая, затем наконец подключают свидетельницу.

– Мы услышали выстрелы около часа назад и решили, что это террористы. Ужасно испугались, бросились на пол…

– А где стреляли и что произошло потом?

Экран делится на две части: с одной стороны – ведущая в лондонской студии, с другой – карта местности в нескольких милях от Марбельи, на которой отмечен дом. Я злюсь от нетерпения. Когда уже заработает камера?

– Стреляли над нами. Может быть, на втором этаже. Точно не знаю. Мы долго лежали на полу, я с подругой. Казалось, мы там уже несколько часов, на самом же деле прошло минут десять-пятнадцать. И тут в окне появились полицейские. Они подозвали нас, сказали, что эвакуируют людей из здания. И мы под прикрытием прошли по переходу за домом и выбрались сюда, где безопасно.

– В доме еще остались люди?