Я слышу, как ты дышишь

— В Карне почти никто не умеет плавать. Но Артур не просто не умеет, он боится воды, он в детстве чуть не утонул, был за порогом клинической смерти, долго, а потом лечился после переохлаждения, тоже долго, и это было в сознательном возрасте, он все помнит. Идти к мозгоправу он не хочет, а я не настаиваю — у нас почти не бывает операций на воде, а если и бывают, то я его на них не беру, это проще, чем взрослого мужчину как девочку уламывать пойти к доктору, пока он хнычет и упирается. Он сильный маг, но на боевых операциях ничего сверхъестественного не делает, его легко можно заменить.

Вера стала вспоминать поведение Артура над краем скалы, не ответила, и разговор как-то сошел на нет, но это никого не напрягало, министр тоже выглядел так, как будто ему есть, о чем подумать. Они в молчании дошли до последнего костра, дальше тропинки не было, она сворачивала на полянку за густыми кустами и раздваивалась, закольцовываясь вокруг большого покрывала, на котором сидели Барт с Двейном, Эйнис и один из братьев Лан, Вера не поняла, какой именно. В центре покрывала на скатерти стояли закуски и кружки, чуть в стороне горел маленький костер с бревнами вокруг, на деревьях висели магические фонарики, давая мягкий желтоватый свет. Вера удивилась, что вокруг фонарей никто не вьется, вообще ни единой козявки, но потом вспомнила про магию и забыла об этом вопросе.

Министра с шашлыками встретили радостными возгласами, но когда следом за ним в круге света появилась Вера, лица у компании слегка повытягивались, особенно у Эйнис, все выглядело так, как будто ее никто не приглашал и на нее никто не рассчитывал, а она приперлась. Захотелось придумать предлог и уйти, но министр вцепился в ее руку, как только освободил свои, и не отпускал, даже когда она мягко намекнула — ему было вполне удобно есть левой рукой, усадив Веру справа и подкладывая еду на ее тарелку, он чувствовал себя прекрасно, и откровенно это всем демонстрировал, Вера быстро сдалась.

Все подчеркнуто непринужденно болтали ни о чем, шутили, смеялись, Вера делала вид, что ей весело и что она не замечает многозначительных взглядов, которыми все обмениваются, когда думают, что на них не смотрят. Барт фонтанировал жизнерадостностью и прикладывал море усилий, чтобы вовлечь в беседу всех, Двейн загадочно улыбался и почти не участвовал в разговоре, Вере показалось, что он чем-то расстроен. Она сама вообще молчала, только кивала и улыбалась, когда Лан рассказывал об игре в короля. Она никак не могла определить, который это Лан, это было странно, она всегда легко различала близнецов, даже если не знала тех мелких отличий, о которых знают близкие, это как-то само получалось, а теперь…

"Это тот, который играл со мной в короля."

"Дзынь."

Все развернулись в сторону министра Шена, тот изобразил шутливое смущение:

— Забыл выключить. Признавайтесь, кто соврал?

— Я, — смущенно подняла руку Вера, все повернулись к ней, она улыбнулась Лану: — Пыталась угадать, который ты из двух, и не угадала.

Эйнис фыркнула и посмотрела на Веру как на идиотку, остальные прятали глаза. Лан пригладил челку и игриво шепнул:

— А который тебе больше нравится?

— Все, я узнала, — подняла руки она, все иронично посмеивались, но Вера чувствовала в этом всем подвох, хотя пока не могла понять его суть.

Разговор возобновился, все весело обсуждали какую-то операцию, о которой она ничего не знала, ей опять хотелось уйти. Она посмотрела на Аслана и опять стала вспоминать игру в короля, в этом всем что-то было, она так крепко задумалась, что перестала даже делать вид, что слушает их разговор, стала ковырять палочками закуски. Это был единственный костер на острове, возле которого все ели палочками, кроме Эйнис, над ней все подшучивали по этому поводу и все время прятали ее вилку, как только она отворачивалась, это была почти что народная забава, "прикинься, что понятия не имеешь, где вилка Эйнис". Эйнис психовала, но больше напоказ, Вера видела, что ей нравится внимание.

Над ухом тонко запищало и она автоматически отмахнулась, и только тут подумала, что это первый комар, которого она видит на острове. Комар оказался здоровенным, зеленым и медленным, он летел тяжело, как груженый вертолет, сел на колено министру Шену и стал топтаться, прицеливаясь. Вера аккуратно сняла его палочками, поднесла поближе к лицу, с удивлением ощущая вибрацию палочек от силы, с которой схваченный комар пытался вырваться, поняла, что все замолчали и смотрят на нее, шутливо изобразила суровость и сказала:

— Покушение на министра внешней политики. Приговор?

— Смерть, — буркнула Эйнис.

Барт щелкнул пальцами и комар замер, испустив тонкую струйку дыма, потемнел, Вера отодвинула его подальше. Министр обвел взглядом компанию и медленно кивнул:

— Я в безопасности.

Все рассмеялись и вернулись к разговору, Двейн тихонько поднялся и подошел к Вере, протянул руку:

— Позвольте, я избавлюсь от тела.

Она с облегчением отдала ему обугленный труп, он забрал палочки и бросил в огонь, вручил ей новые, ушел куда-то по тропинке.

"Неужели нельзя было здесь выкинуть?"