Я смотрел на закат

Щёлкнули пальцы в загривках у псов,
И опоясаны жизни в в жилетах…
Ах, наломала я всё-таки дров,
И за слова свои буду в ответе.

Как отрыгнула меня сторона,

В пьяном угаре с плебейскою мутью,
Только тревожит меня тишина
Русских степей и нерусские судьи…

На… раствори мне… циан… Подавай!

Нерастворимый осадок… Мачете?
Я же не в храме живу… Наливай!
А за стаканы ты тоже в ответе…

Словно удавы… И жёлтый оскал

Нас раздави… Ваши жизни в жилетах…
Снова медведи проснулись, стреляй!
Но и за это ты тоже в ответе.

Как же Вас много, холопы, и, тля!

Sorry! Подайте в стакане им водки!
Жизнь ведь моя, я-не эта, не бля…
Вы раздавите нас, бешено-кротких!

Сломаю все копья

Искала, листая тома у Шекспира,
In intro…? но где же?
Под солнечным ветром…
exclusive… Он чёрен?
Наверно, безгрешен…
Шептала… Ветрами
взъерошив у Данте,
В пыли вековой…
я смотрела на Канта,
Искала, читала, слагала
libretto…
Услышу, найду… покорюсь…
Амазонка…
Сломаю все копья…

О! Forte!!! Я слышу,

не надо так громко…
И спешив… в эфире
я бросила стрелы…
Была я, как пепел,
черна и несмела…
И горькой, уставшей…
И взмыленной в пене
галопом во время…

Найду, обескровлю,

Убью, заколдую…
И чистосердечно
я выброшусь в вечность.
Фотонами, квантами
сердце разрушу…
Найду я на небе?
Найду я на суше?
Стволы или пушки,
и атом… картечью…
Ищу я тебя уже
целую вечность.
Три вечности…
Может найду, безупречно
заточены перья,
натянуты стрелы…
Найду, полюблю-
разлюблю…
Непременно!

Любимая дочь

Чарки черны, как фантомная брешь,
Не разглядеть в сирых бельмах очковых,
И не забыть на Гулаге наш крест,
И не простить в этих баснях не новых.

И на разгуле всех смогов и весь

Вам не найти чёрных пулей узоры.
Как же кудряво желтеет ваш лес,
Как же прекрасны в миру эти горы.

Мне разгрести и спалить одному…

Нет не под силу замки и оковы.
Просто по-прежнему в небе встают
Дивно прекрасные белые горы.

Чёрным по-белому — не превозмочь,

Сказками детскими правду не выбить,
Может я просто любимая дочь
Русских людей, что скончались на дыбе.

Пасторали