Я смотрю хоккей

В тоне Полупанова чувствовалось суровое осуждение. В тот момент я был согласен с ним. Но когда Виктор ушел, я задумался… Вот только что мы проиграли матч, но еще сохраняем надежду на первенство. Последний раз мы потерпели поражение от команды Чехословакии в Швейцарии семь лет назад. Оно было очень похоже на вчерашнее. И тогда и теперь мы могли выиграть. Тогда чехи вели 2: 0, потом Старшинов, Женька — мой брат — и Витя Якушев забросили три шайбы. Тут же бросок Грегора с середины поля, и наш вратарь Владимир Чинов роняет шайбу в ворота. Чернышев снимает Чинова. Мы атакуем. Удаляется Цыплаков. Гол. Тренеры возвращают Чинова, и не успевает он занять место в воротах — в них влетает шестая шайба. Разве не обидное поражение?

Обидное, конечно. Уж никак не менее обидное, чем тут, в Гренобле, где мы проигрывали весь матч и сделали рывок только в самом конце, когда было уже поздно. И надежда на золотые медали после того матча была столь же призрачной, как после этого. Но тогда настроение и у меня, и у всей тройки было вполне нормальное. Вечером мы еще пошли погулять, ночью спали как убитые. По дороге со стадиона домой болтали о чем-то постороннем. А теперь я и после снотворного никак не мог заснуть. Чувствовал себя так, будто в моей жизни случилось какое-то непоправимое несчастье. Не могу прогнать от себя навязчивую, бредовую идею: время повернулось вспять, вчерашнего матча не было, и последние сутки можно прожить снова, еще раз. Вот мы выйдем на поле и им покажем…

Вите Полупанову 21 год, на два меньше, чем тому, «швейцарскому» Майорову. Но он думает и чувствует себя не так, как тот, а как Майоров нынешний, «гренобльский», которому 30. Они ближе по духу, потому что оба уже знают вкус победы на чемпионате мира.

Так стоит ли корить новобранцев? Они же не виноваты, что не испытали того, что мы. И я был когда-то таким же, да и Полупанов наверняка тоже.

К первенству мира 1963 года в Стокгольме мы пришли уже взрослыми (мне к тому времени было уже двадцать пять), опытными, сильными хоккеистами. Но что это за штука такая — титул мирового чемпиона, — мы еще себе не представляли. Победив в первом матче финнов, мы уже во втором проиграли шведам. И опять мы отнеслись к этому событию довольно спокойно: как-никак уступили мы хозяевам поля, которые считались к тому же главными фаворитами, уступили в равной игре и с почетным счетом 1: 2, наше «серебро» или, на худой конец, «бронза» никуда от нас пока не ушла.

А наутро в «Мальмене», том самом «Мальмене», где на этот раз поселился я вместе с журналистами, состоялось собрание команды. Кажется, такого сурового нагоняя мы не получали ни до, ни после того собрания. Тренеры распекали нас сурово и беспощадно. Теперь-то я понимаю, насколько разумно поступили они в тот раз. Видно, только так можно было добиться какого-то качественного сдвига в нашем сознании. С нами разговаривали как с людьми, которые не только могут, но которые обязаны стать чемпионами и которые этой своей обязанности не желают выполнять.

Не знаю, прав ли я, но я связываю и то собрание и переворот, который оно произвело в моем отношении к игре своей и своих товарищей, с приходом в сборную Анатолия Тарасова. Именно перед шведским чемпионатом он возвратился в команду и занял в ней пост втоporo тренера. Человек неспокойный, необычайно честолюбивый, мыслями постоянно опережающий события, он и в нас вселил дух беспокойства и неудовлетворенности собой. Кроме того, он руководил командой ЦСКА, командой, для которой первое место всегда было, да и теперь остается, нормой, а всякое другое, в том числе и второе, расценивается как срыв, неудача, трагедия.

Вы знаете, когда я в последний раз вспомнил то собрание? За несколько дней до начала стокгольмского чемпионата, когда мы возвращались в Москву из Финляндии.

— Ты как думаешь, могут финны в Стокгольме за медали побороться? — спросил меня Анатолий Владимирович Тарасов.

— Вообще-то команда у них ничего, — неуверенно начал я. — Со всеми в этом сезоне они встречались, у всех, кроме нас, выигрывали. И с нами вот ничью сделали…

— Значит могут? — перебил меня Тарасов. — А я уверен, что нет! И знаешь почему? Бубник хороший тренер. Но он и сам нацелился на пятое место, и игроков так настраивает. А раз так, значит выше пятого места им не занять. Хотя сил у них и для третьего вполне достаточно. Но пока тренер и спортсмен не поверят в свои силы, не поставят перед собой задачу, которая чуть-чуть превышала бы их силы, успеха не будет.