Я – Совесть злодея

– А унитазы в вашем мире есть? – с робкой надеждой уточнила я, все еще крепко прижимая томик заклинаний призыва к груди.

– Уни-что? – озадачилась Зала.

– Унитаз.

– Тазы у нас самые обычные. Захочешь – сама сделаешь из него этот самый “уни”, что бы это ни значило. – Старушка собиралась уходить.

– А Полоха вы с собой не забираете? – пискнула я, заметив темную фигуру в углу, вне досягаемости для света от камина.

– Эй, окаянный, топай за дверь. Нечего девицу смущать. Вот когда лохань понадобится, тогда и зайдешь. – И она поманила стража пальцем.

– Не понадобится! – тут же выпалила я, отскакивая с пути мужчины. Как ни странно, он послушался Залы и вышел вслед за ней.

– Если что, звони в колокольчик. Мне темная фея передаст. – Старушка указала на золотую веревку с кисточкой на конце, что висела на стене возле кровати и уходила куда-то под потолок.

– Феи? – Я даже как-то воодушевилась. Этих персонажей я любила еще со времен Питера Пена.

– Ну да, феи. Самые обычные, клыкастые, что кровь пьют. В общем, местные паразиты, но летают быстро. Для связи самое то, – пояснила Зала и закрыла за собой дверь. А мне поплохело.

Образ феи Динь-Динь в моем представлении больше никогда не будет прежним!

Очень хотелось, наконец, остаться одной, но не вышло. Стоило мне отвернуться от двери, как я тут же наткнулась на знакомую тень в углу. Как именно страж снова оказался в комнате, когда вышел отсюда менее минуты назад, я понятия не имела. Наверняка очередная магия, в которой я мало что понимаю. Квалификации не хватает.

– Эм… – Я покосилась на застывшего изваянием самому себе стража. – Полох?

– Хм? – кажется, это прозвучало с вопросом.

– А тебе никуда не нужно? – намекнула я.

– Мне нужно вас охранять, госпожа Совесть, – абсолютно серьезно сообщил мне мужчина.

– Ну, может, есть другие дела? Помыть там голову, подмести пол, выгладить занавески в коридоре? Может, траву покрасить? Я ведь все равно никуда отсюда не денусь.

– Это не моя работа, а Залы и ее подчиненных, – безэмоционально сказал страж. – А зачем красить траву?

Кажется, я слишком много времени провожу в части. Как только могла предложить подобное! Однако Полох тоже хорош – намеков совсем не понимает. Кажется, старушка говорила что-то о том, что он прямой как палка.

– Чтоб зеленая была, – я ответила на автомате.

– В Полуночном городе трава синяя, – с невозмутимым лицом произнес мой собеседник.

Что ж, еще одной странностью больше. Я прикусила губу и начала усиленно думать, как выгнать из комнаты этого непробиваемого надзирателя. Ни одной здравой мысли, которая выдворила бы его отсюда, мне в голову не пришло, только идиотские.

– А ты можешь выйти? – Я решила не искать обходных путей и сказать все в лоб.

– Зачем? – последовал ответ.

Так и хотелось ответить “за надом”, но я сдержалась. Портить отношения с местным самым сильным воином после владыки было как минимум неразумно, как максимум смертельно.

– Мне нужно переодеться. Не мог бы ты выйти за дверь? Я была бы тебе очень благодарна, – я постаралась говорить как можно нежнее, обычно это срабатывало.

Солдаты постоянно помогали мне передвигать мебель в кабинете, поливали мои многочисленные цветы и всегда забирали передачки и посылки с ozon у дежурного, чтобы я не носила тяжести. Я умела расположить к себе противоположный пол. Исключением был только майор Ситцев. С ним у меня так и не сложилось, он как был недоволен моим распределением в часть и под его командование, так и остался. Для него я обуза, кара небесная и геенна огненная в одном лице.

– Подобных распоряжений не поступало, – сухо произнес страж.

Вот же упрямый баран! Ну что ему стоит просто взять и выйти за дверь. Как будто я буду прыгать с третьего этажа непонятно куда в городе, кишащем нежитью и нечистью. Да я ни ногой из этой комнаты! Только в сопровождении знакомых, но не очень доверенных лиц. А то выйдешь ненароком за порог, и уже завтра какой-нибудь местный волчара будет продавать беляши со вкусом Федоры.

– А какие распоряжения поступали? – не сдавалась я.

– Находиться с вами рядом, пока Владыка не решит от вас избавиться.

Я задумалась. Вроде бы понятный приказ, но он совершенно меня не устраивал. Я даже начала вспоминать свои подростковые дни, когда папа генерал посылал своих солдат следить за мной на свиданиях. Не стоит пояснять, что в девяти из десяти случаев мои ухажеры сбегали от меня уже через полчаса, а те, кто оставался, потом на собственной шкуре испытали всю мощь отцовской любви в виде допросов с пристрастием и конвоя. С тех самых пор за мной и закрепилась кличка «неприкасаемая».

– И насколько рядом? – спросила я.

Казалось, невозможно быть еще менее подвижным, но у Полоха это получилось.

– Рядом, – выдохнул он после длительной паузы.

Э, нет, неточности в формулировке всегда можно интерпретировать по-своему. Неужели Владис этого не предусмотрел?

– Это как? – Я подошла вплотную к мужчине, почти касаясь его живота своей пышной грудью. – Вот так близко?