Я - Спартак (СИ)

В стоящей на дальней окраине посёлка вилле путников ждал тёплый приём. Как только они въехали во двор, навстречу им кинулась охая и причитая прилично одетая женщина средних лет, как оказалось, хозяйка дома и родственница одного из сабинов в отряде Суркова. Она давно не видела, безусловно, любимого племянника и не умолкая восхищалась, как тот вырос и возмужал, став чистой копией её покойного брата. Бывшие во дворе слуги и рабы, привычно устремились к всадникам, охотно помогая им слезть с лошадей и отводя уставших животных в предназначенные для них пристройки.

– Викра, накрывай на стол, живо, – крикнула хозяйка.

Из дома выскочила немолодая женщина с копной седых волос на голове, одетая, как и остальные рабы в жуткие лохмотья.

– Да, госпожа. Один момент. – ответила она и скрылась в тёмном дверном проёме.

Сурков непроизвольно вздрогнул. Этот звонкий голос рабыни он узнал бы тысячи.

***

После омовения и не в меру обильного чревоугодничества, устроенного гостеприимной хозяйкой, каждый из дорогих гостей получил особый подарок – рабыню на ночь для расслабления и снятия напряжения. Сурков тоже не стал отказываться, поскольку всегда считал: глупо не брать то, что само падает в руки. Единственно, находясь на положении командира отряда, он потребовал привести к нему Викру и никого другого. Хозяйка пожала плечами, удивлённая зачем нужна старуха, если полно молодых рабынь в самом соку, но спорить не стала.

Игорь возлежал на кушетке, когда дверь в комнату, отведённую ему для ночлега, отворилась, в неё, неся перед собой на подносе кувшин вина и чашу с фруктами, вошла Викра. Она была заметно ухоженней, чем в момент приезда гостей. Волосы вымыты, расчёсаны и связаны в длинный пучок. Короткая туника белая настолько, что буквально слепило глаза. Рабыня сбросила с десяток лет, превратившись из старухи в женщину бальзаковского возраста, но Сурков прекрасно знал: на самом деле она ещё моложе.

– Поставь поднос, Вика. Это как же тебя так угораздило? – спросил Игорь, ещё днём узнавший свою бывшую по голосу.

Викра выронила тяжёлый поднос и, подняв затуманенный взгляд, неожиданно для себя встретилась глазами с Сурковым.

– Прости, пупсик, пожалуйста, я не хотела, – мгновенно среагировав и упав на колени, запричитала женщина, целуя мужчине ноги. – Это всё чёртовы римляне. Я не хотела причинять тебе вреда. Бес попутал. Вытащи меня отсюда!

– Ну, конечно! Сначала в клетку, а теперь «помоги»!

– Прости! Чего тебе стоит? Ты же такой заботливый, нежный. – Вика обвила руками шею Игоря и поцеловала в щёку. Пупсик, сильный и рассудительный, он простит неразумную девчонку. Правда ведь!

В былые времена Сурков и слушать бы не стал, а схватил за шкирман и спустил с лестницы, дав ещё ускоряющего пинка. Впрочем, и сейчас верить Вике казалось верхом безрассудства. Конечно, жизнь потрепала пассию, и по-человечески Игорь сочувствовал девушке, но объяснять её поведение лишь кознями зловредных аборигенов – это тоже значило идти против истины.

Сурков узнал от Вики: после таинственного для остальных исчезновения Гая Клавдия Глабра, к которому он имел непосредственное отношение, всё имущество патриция, включая рабов, перешло к дальнему родственнику, пожилому человеку, безвылазно проживавшему в Риме. Вилла в Капуе ему оказалась не нужна, её продали. Вика за полгода сменила четырёх хозяев, пока не очутилась здесь, попав сначала в помощницы кухарки, а затем после смерти оной, начав самостоятельно готовить трапезы.

– Я талантливая повариха, кто бы мог подумать! – не без гордости восклицала Вика, – Пупсик, купит ресторанчик. Таких оригинальных итальянских блюд в Москве не сыщешь! Вот увидишь, от посетителей отбоя не будет!

Она всё тараторила, совершенно уверенная, что всё уже «на мази», а Сурков сомневался. Проще всего отказать, но чем дальше он внимал девушке, тем больше в нём свербело чувство вины. Ведь, как ни крути, именно из-за него Вика оказалась в этом времени. Он формально бросил её в Капуе в момент восстания, оставив на произвол судьбы. Он персонально виновен в преждевременной смерти Гая Клавдия Глабра, из-за чего сложившаяся жизнь девушки пошла наперекосяк. И в довершение ко всему, Сурков узнал, что стал отцом. Мальчика продали отдельно от матери, и она не имеет представления о дальнейшей судьбе отпрыска, но когда любимый её выкупит, то они вместе непременно найдут и спасут своего малютку. Последнее, как ни странно, вполне могло оказаться правдой: ведь раньше Игорь не раз напивался до беспамятства и зачатие ребёнка не казалось дивом. Одна секретарша как-то шантажировала Суркова, но после увольнения и выплаты щедрых отступных, отказалась от идеи рожать бывшему боссу потомство.

«Вот как же некстати Спартак дал мне это поручение! Ведь всё было просто и понятно, – думал про себя Игорь, утонувший в словоизлияниях Вики, – выживание, дом, война, убей сам, чтобы не быть убитым! А теперь. Обездоленные женщины, какие-то дети. Голова кругом!»