Я — Спок

Фред, естественно, написал мне письмо, уведомляя о том, как он огорчен тем, что я опять действую через его голову. Я тоже был не рад, что так поступил — но, по моим ощущениям, у меня не оставалось выбора. Альтернативой было сидеть и смотреть, как Спок медленно деградирует.

К концу третьего сезона у меня был контракт с «Парамаунт» еще на два года. Однако я был так расстроен проблемами со сценариями, что был уже готов отказаться возвращаться к работе — что, скорее всего, привело бы к разрыву контракта и разбирательству в суде.

Я, как мог, укрепил себя перед возможным противостоянием — но, как выяснилось, мои тревоги оказались напрасными. NEC отказалась продлить «Звездный путь» на четвертый сезон, и мое решение защищать персонажа по имени Спок осталось теоретическим.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ От пятилетней миссии к «Миссия невыполнима»

НИМОЙ: Спок, что ты чувствовал, когда «Звездный путь» закрыли?

СПОК: Пожалуйста… я должен тебе напомнить…

НИМОЙ: Я знаю, прости. В смысле, у тебя была какая-то реакция? Тебя отодвинули в сторону, приговорили к небытию.

СПОК: Простого небытия, как и смерти, не стоит страшиться. Это человеческая реакция.

НИМОЙ: Хорошо, давай я перефразирую — что ты думал о закрытии «Звездного пути» и «конце» своего существования?

СПОК: Я подумал, что оно… весьма преждевременно. Достойная сожаления ситуация, как ненужная смерть ребенка. Но ничего нельзя было поделать. Позволять себе предаться гневу или отчаянию означало бы впустую тратить время.

НИМОЙ: Питал ли ты когда-нибудь надежду, что «Звездный путь» может вернуться? Что ты можешь… возродиться?

СПОК: Я бы не использовал термин «надежда». Возвращение «Звездного пути» было логичным. Когда нужда поклонников достигла критической массы, мое возрождение стало неизбежным.

НИМОЙ: Ну, меня-то ты одурачил! Я был уверен, что с тобой и с сериалом покончено.

Семьдесят девятая и последняя серия «Звездного пути», «Вторжение оборотня» была снята в декабре 1968 и январе 1969 года. Во время съемок все мы знали, что сериал будет закрыт, хоть мы и не получили официального уведомления от NEC, время, когда канал должен был бы нас уведомить о продлении сериала, давно прошло. С технической стороны, однако, у NEC было право продлить с нами контракты прямо перед началом четвертого сезона, и, случись это, мы бы все были созваны обратно на работу.

Но этого не произошло. В последний день съемок «Оборотня» мы все вступили в звуковой павильон с чувством, что это конец. Если честно, я мало что помню об этом последнем дне, если не считать тяжелого чувства. И, конечно, я очень хорошо помню саму серию. Сюжет предлагал Биллу Шатнеру интересное испытание его актерского мастерства, поскольку предполагалось, что тело капитана Кирка захватывает разум мстительной женщины. Насколько я помню сценарий, он представлял из себя что-то вроде анекдота, хоть и довольно запутанного, но Билл встретил испытание со своим обычным пылом и энергией, которая меня всегда восхищала. Он гораздо меньше меня был склонен к серьезности и размышлениям. Он не задавался вопросом, стоило ли ему такое играть, он просто сказал: «Ну, мы это снимаем — так за работу!»

Но даже энтузиазм Билла в конце концов отступил, когда была снята последняя сцена и пришла пора сворачиваться. Не было ни прощальной вечеринки, ни официального мероприятия, чтобы отметить закрытие сериала. Мы поодиночке разошлись из звукового павильона «Звездного пути» — как мы были уверены, в последний раз — и каждый пошел своей дорогой.

Через несколько месяцев я получил официальное уведомление от вещательной компании, что наши срок наших контрактов окончательно истек.

— Леонард, привет, — произнес теплый, но серьезный голос в телефонной трубке. — Это Дейв Тебет из NEC. Леонард, у меня печальные новости. На меня, как на главу творческого департамента компании, падает обязанность позвонить тебе и сказать, что «Звездный путь» не будет продлеваться на еще один сезон.