Я – сталкер. Синдром героя

Азату хотелось крикнуть: «Рамиль!», но он понимал, что орать ночью посреди спящего хутора – верх глупости.

В бункер к торговцу вели три пролёта – тридцать девять бетонных ступеней. Он их сосчитал – лишь бы унять тревогу. Пересчитал количество лампочек и проводов в толстой металлической оплётке. Сердце колотилось как бешеное.

Медленно отворилась дверь, ведущая в бункер, пахнуло потом и табачным дымом, будто в этом мрачном подземелье только тем и занимались, что курили и потели от духоты.

Их встретил грузный мужик в линялой, грязной футболке, пошаркал навстречу, протянул толстую, потную ладонь.

– Харитон, – проговорил он, при этом «ха» будто выкрикнул.

– Монгол, – представился Хусаинов.

Поляк кивнул хозяину бункера.

– Руки не подают в Зоне, Харитон, – укоризненно заметил проводник, но хозяин бункера лишь отвернулся.

Потом от него не пахло – разило. Азату показалось, что всё в этом бункере пропиталось кислыми испарениями грузного тела.

– Баклан передал привет, – не оборачиваясь, проговорил он в пустоту. – Слышь, Поляк? Баклан передал…

– Я слышу.

– Они с Асом нашли тот артефакт, про который ты им рассказал. Не знаю, что там за артефакт, но радости у обоих – полные портки. Мне отказались продавать, даже не показали.

Проводник усмехнулся.

– Мы к тебе, Харитон, по делу пришли… Сюда несколько часов назад должна была группа зайти. Старшему лет тридцать, с ним совсем сопляки.

– Ко мне никто не заходил, – пожал плечами торговец, – может, со Штифтом кто базарил. Спросите у него, он у костра где-то трётся.

– У какого из?

– У любого… из, – и захохотал.

Они мчались сюда, выгрызая из ночи куски горячего, сочного времени, но натолкнулись на холодное: «Может, со Штифтом базарил».

Выйдя на улицу, принялись искать взглядом того, кто мог именоваться Штифтом.

– Вон там, – наконец, разглядел его Поляк и указал на рослого детину с гитарой, сидящего на перевёрнутом ящике возле крайнего костра. Здоровяк тянул хрипло и фальшиво:

…Торговец-гад готов платить по факту,
А вот аванс не даст, как ни проси,
И потому иду за артефактом,
Что в «кишковёртке» третий год висит…

Подошли, поздоровались, не протягивая руки. Сталкер отложил гитару, выслушал. Да, приходила такая группа. Да, были тут и купили кое-какое барахло у Харитона. А что не сказал об их визите – так то коммерческая тайна. Куда ушли? А кто бы знал. Остался один их парень в этом лагере, а остальные двинулись дальше, вглубь Зоны.

Выматерившись от безысходности, двинулись искать у костров оставшегося. Лет двадцать тому было, по словам Штифта.

– Ориентир, – тянул за их спинами здоровяк, – теряется в тумане

Ещё не оперившегося дня.
А артефакт… Он всё сильнее манит,
Как многих, очень многих до меня…

Оставшегося из группы Рамиля нашли в одном из домов. Тот обнимался с миловидной белобрысой девушкой. Жестом попросив несостоявшуюся любовницу удалиться, Хусаинов и Поляк в четыре руки утрамбовали любвеобильного паренька в угол и допросили, выведав у испуганного юнца, что зовут его Иван Погодин и что он остался в лагере, чтобы не участвовать…

– В чём не участвовать? – хрипел Монгол, сдавливая горло парня. Нехорошая догадка уже зрела в уме, но Хусаинов боялся озвучить её самому себе.

– Он мальчиков любит. Мальчиков, – вдруг совсем тонко взвизгнул Погодин. – За это из армии попёрли.

Азат побагровел, изменился в лице Поляк.

– Так ты что, моего сына подговорил в компании с гомиком в Зону идти? Отвечай, мразь!

– Он сказал, все согласятся… Любить его.

Хусаинова всего трясло. Он схватил парня за грудки, пару раз с силой шваркнул о стену.

– Куда они пошли?

– На АТП… Там у них, типа, база…

– У кого?! – Хусаинов уже не говорил – кричал.

На шум сбежались сталкеры, и Поляк, вставший в дверях, что-то им объяснял.

– У… У… У Белянчика и других, – выл Иван. – Они обещали денег, если помогу… бабу мне сняли…

В комнату вместе с Поляком вошли трое молодых ребят. Видимо, суть проблемы им проводник изложил, потому что все трое были мрачные. Тот, что шел первым, поигрывал ножом.

– Получается, они подростков везут за сотни километров, чтобы… – Поляк задохнулся от ярости.

– Это в первый раз. И вообще, им отмычки нужны, – совсем тихо пояснил Иван, – и трахать кого-то надо…

Кулак Хусаинова с кастетом ударил сопляку точно между глаз, затрещали ломающиеся кости, и бездыханное тело кулём свалилось на пол.

– Где это сраное АТП? – только и спросил трясущийся от ярости Азат.

– Я покажу, – вызвался парень, крутивший в руках нож. Двое других согласно закивали.

Группа собралась быстро. Двое опытных сталкеров в тяжелой броне, один из бойцов Штифта и трое давешних парней выдвинулись вместе с Хусаиновым на АТП.

– Каких только мразей на свете нет… – шипел себе под нос Азат. – Я этих гомиков-педофилов на лоскуты порежу. Я их гранатами нафарширую!