Я ставлю на любовь

«Но я не хочу… не уходи… я бы ничего этого не достигла, если бы не ты…»”

“Ты сделала правильную ставку. Теперь все будет хорошо. Черная полоса и без того затянулась. Возвращайся…”

“Ставку?”

Подруга уходит, а свет становится ярче. Ее голос почти не слышен:

“Именно. Ты поставила на любовь. Теперь все у вас получится…”

Ты открыла глаза в ослепительно белой больничной палате. Пошевелила руками с обилием трубок, зажимов и пластырей, поморщилась от слишком громкого писка электронных приборов. Когда над тобой склонилось чье-то лицо в хирургической маске, непроизвольно потянула руку к бедру, испытав что-то похожее на панику от отсутствия пистолета на привычном месте. На боль в области плеча не обратила внимания. Ты к подобному привыкла. Но так ничего и не успела сделать: ни вырваться из тисков капельниц, ни задать вопросы. Обезболивающее и успокоительное сделали свое дело. Ты уснула.

А потом услышала его голос. Ощутила нежные поцелуи на своей коже, ласковые поглаживания пальцев, и такой родной свет весеннего солнышка затопил берега твоих спящих территорий. Ты не могла говорить, шевелились только губы, но знала: он тебя слышит. Он выжил в этой мясорубке. И теперь у вас просто не может быть ничего плохого.

Сон и явь сплелись воедино. Кажется, ты ощущала порывы холодного ветра на своей коже, но тебе не было холодно. Его тепло преследовало неотступно. Потом тряску, которая усиливала боль от ранения, громкий голос Влада и его руки. А затем снова сон без сновидений. Временные рамки уже в который раз размылись. Сколько ты проспала? Наверное, надеялась открыть глаза и увидеть его, но пробуждение произошло по куда более банальной и приземленной причине. Зов природы, который поднял тебя с мягкой постели полусонную и отключил все инстинкты, кроме основного.

Ты шипела от боли и шла на ощупь, моргая и прогоняя темные пятна перед глазами. Комната была незнакомой, но, судя по спартанской обстановке, принадлежала мужчине. Может, Лидеру? У него был более изысканный вкус в том, что касалось интерьера, но все же… Ты остановилась передохнуть, прижавшись щекой к стеклу фоторамки на стене. Оба мужчины на фотографии были тебе знакомы. Один часто мелькал в телевизоре и его называли самым сильным человеком планеты. Второй же… ты его знала. Знала, но сейчас затруднялась с идентификацией. А может, тебе было все равно.

Если до санузла как-то удалось добраться, цепляясь за стену, то возвращение обратно было сравнимо с восхождением на Эверест. Со сбитой со стены фоторамкой, в которой тот самый смутно знакомый стоял в окружении крепких парней в камуфляже. “Гондурас. Огневой рубеж” — гласила надпись. А тебе стало смешно. Потому что этот самый мужчина тоже подходил под краткое описание “Гондурас”.

Ты забыла о нем тут же, как только голова коснулась подушки. Тебе предстояло проспать еще не один десяток часов.

…Ощущение чужого пристального взгляда было таким сильным, что сон спасовал перед этим дискомфортом практически сразу. Приобретенный инстинкт — сорваться, вцепиться в глотку нарушителю спокойствия и уже потом разбираться, с какой целью он на нее пялится, почти сработал. Если бы еще не эта адская боль, которая во сне практически отступала! Настя застонала и открыла глаза, готовая биться на пределе сил.

— Куда, принцесса? Лежать! — несмотря на твердость голоса, в нем скользили ироничные нотки. — Успеешь еще подрыгать руками.

— Епт твою за ногу! Хаммер, я что, в аду?

Говорить тоже было тяжело. Но своего бывшего инструктора она меньше всего ожидала увидеть. Особенно в футболке с надписью “l love World of Tanks” и обычных джинсах. Без камуфляжа, отмороженного выражения на лице и кобуры. Еще и с веселой иронией в глазах.

— Принцесса, как ты умудряешься проходить подобные мясорубки и так круто выглядеть?

— Хаммер, застегни губы. — Ей было не до долгих созерцаний своего отражения в зеркале, но хватило одного беглого взгляда, чтобы убедиться: краше в гроб кладут. — Впрочем, я всегда знала, что ты редкостный извращенец.

Очертания комнаты прояснялись. Только сейчас Настя отметила, что, несмотря на спартанскую простоту, она оформлена с дизайнерским вкусом. Оставалось непонятно, почему ее привезли сюда. Хаммер на роль няньки-сиделки подходил меньше всего, в ее воспоминаниях он всегда был хищником, лишенным каких-либо тормозов, когда в поле его зрения появлялась миловидная женщина… к тому же настолько от него зависимая, как сейчас Настя.

— Влад где?!

— Я же сказал, дергаться прекрати! У тебя кровь! Какой Влад?

— Лидер где? Так тебе понятно, б**ядь?

Она не хотела ругаться. Но от одной только мысли о том, что теплые слова и нежные прикосновения любимого мужчины были следствием ее галлюцинаций и его больше нет на этом свете… Да, она видела сон, долгий сон без каких-либо ярких красок, где Светлячок уверила, что с ним все хорошо, но все же…

— Жив твой Лидер. Церемонился б я с тобой тут, если бы он был мертв.

— Охренительная честность, — счастье, похожее на россыпь золотого песка, затопило своими искрами, изогнув губы в улыбке. Перед этим спасовала даже боль.