Я ставлю на любовь

Бросив последний взгляд на Настю, Влад вышел из комнаты, стараясь бесшумно прикрыть двери. Больше всего ему хотелось послать экс-мадам Шахновскую на три веселых буквы с ее истериками и ультиматумами. Но сейчас он понимал также и другое: его психика не выдержит напряжения в ожидании, когда же очнется Настя и что он дальше будет с ней делать.

— Виктория, душа моя, а я вот думал закончить свои дела и пообедать с тобой. Но раз у тебя острое желание напиться…

Пустая болтовня Вики была сейчас лучшей альтернативой перспективе остаться рядом с Настей и съедать себя же самого за собственную ошибку и недоверие.

— Ой… да? Правда? — удивилась Вика.

Влад кивнул, хотя она не могла его видеть:

— Я буду через полчаса. Закажи себе чаю. Выпьем потом, вместе…

Перед тем как уехать, он сделал кое-что еще. Позвонил доку и велел остаться с Настей до его возвращения. Поручать заботу о своей пленнице кому-либо еще не стал, это требовало ответственного подхода.

— Сделай все, чтобы выспалась и восстановила силы. Желательно до утра. Я в долгу не останусь…

Глава 15

9 лет назад

Август пылал. Сухое лето вышло на финишную прямую, что явно не добавляло ему оптимизма: не желая сдаваться наступающей на пятки осени, оно обрушило все свои резервы на шумную столицу. Слишком яркое солнце выжигало пыльный асфальт, раскаляло крыши зданий, превращало и без того чахлую растительность в выгоревший гербарий. Даже системы кондиционирования не справлялись с удушающим зноем. Пляжный сезон не желал заканчиваться, люди спасались от жара раскаленного мегаполиса за пределами города, отчего он казался вымершим и безжизненным. Особенно в выходные.

Настя не связывала эту непривычную тишину, отсутствие пробок и толп людей с аномальной жарой уходящего лета. Для нее город опустел именно с отъездом Влада. Вымер, застыл, выгорел вместе с лучами чужого агрессивного солнца, которое лично для нее не предвещало ничего хорошего. Она сама не понимала, откуда у нее это ощущение надвигающейся катастрофы, которая вскоре разделит жизнь на “до” и “после”. Оно ужалило ее иглами ледяного холода посреди жаркого лета именно в то утро, когда она, не скрывая своих чувств, разрыдалась прямо в коридоре, повиснув на его шее. Если бы только могла уговорить, не отпустить, вырвать у безжалостной реальности хотя бы еще один день!

Влад гладил ее волосы дрожащими от избытка чувств пальцами, сжимал до хруста суставов, осыпал заплаканное личико судорожными поцелуями, словно пытаясь вобрать в себя ее боль, выпить без остатка, до последней капли. “Три дня, Настёнка… всего лишь три… они пролетят быстро, сама не заметишь!” — его голос срывался, переходил в сдавленное утробное рычание, объятия становились еще крепче. В тот момент ей казалось, что он стремится слиться с ней воедино каждой клеточкой, забрать с собой сознание, чтобы расстояние утратило смысл. Он не обращал внимания на разрывающийся телефон, продолжая сжимать до боли свою девочку. Насте не было больно. Любые сомнения в том, что он ее любит, растаяли именно в этот момент под его сильными руками и жаркими поцелуями.

А потом за ним захлопнулась дверь.

Насте хотелось побежать следом, но она от отчаяния сползла по стене, не в силах устоять на дрожащих ногах, и дала волю слезам.

За окном город испепеляло солнце, агрессивное и жаркое, несмотря на утро. А Насте в тот момент вдруг показалось, что нет у них этих трех дней. Только что она рассталась с ним навсегда…

День был безрадостным. А потом тишину взрезали звонки телефона, и слезы высыхали на глазах. Девушка жадно ловила его слова, его глухую тоску ожидания встречи, вслушивалась в любимый голос, и дрожащий в знойном мареве раскаленный воздух за окном казался теплым и дружелюбным.

Связь за городом постоянно прерывалась, приходилось прекращать этот разговор, с замиранием сердца ждать следующего звонка… и в такие моменты Настя приказывала тревоге и безысходности заткнуться.

Набирала в сложенные лодочкой ладони холодную воду, чтобы плеснуть себе в лицо, и от этой нехитрой манипуляции действительно становилось легко и спокойно. Пусть на довольно короткий временной отрезок, но Настя буквально втягивала в свое сознание эту эйфорию, стремясь удержать ее там на максимально долгое время.

Она любила и, теперь знала это наверняка, была так же любима самым достойным мужчиной на земле. Разглядывала себя в зеркале, с удивлением отмечая, что похорошела, расцвела уникальной красотой счастливой и влюбленной девчонки, порхала на невесомых крыльях по комнате, пила холодный чай, хрустела изумительно вкусными яблоками, даже звонила Ирине, с которой никогда не была особенно близка. Делиться подробностями своего головокружительного романа все же не торопилась, их разговоры чаще всего вертелись вокруг невинных тем, но лед между сестрами тронулся. Ирка даже приехала к вечеру с вкусным тортом и бутылкой вина, они проболтали несколько часов, вспоминая свои детские годы, веселые истории, общих знакомых и учителей.