Я стою миллионы

В данный момент этот подонок для нее действительно был душкой.

Парочка направилась к выходу. Я была к этому готова и спряталась за открывшейся дверью. В тусклом свете торшера я увидела широкую спину Штерма и его лысеющую макушку.

У Жофруа, если верить словам Анн-Софи, вскоре должны появиться деньги. Может, он рассчитывает продать пару-тройку своих холстов? Не мешает посетить его квартиру, и сделать это нужно немедленно, пока он находится на вечеринке.

Я незаметно улизнула из галереи и, поймав такси, назвала адрес на Монмартре.

* * *

Такси остановилось на Римской улице у дома номер четыре. У Андре был такой несерьезный замок, что через полторы минуты я уже стояла посреди гостиной. Интерьер квартиры был оформлен в современном стиле: минимум предметов, максимум комфорта.

На стенах темными и светлыми пятнами выделялись развешанные полотна. Я направила фонарик на один из них: портрет молодого длинноволосого человека. Выполненный густыми, широкими мазками, в откровенно гротескной манере, портрет напоминал скорее дружеский шарж или смелую провокацию.

Начала я с ящиков стола в соседней комнате. Каждый ящик был заперт на ключ — пришлось повозиться. Уже во втором ящике я обнаружила нечто интересное…

* * *

— Фриц совсем оборзел, дал срок до конца недели, если я не заплачу, он меня с потрохами слопает! — сказала Анн-Софи.

— До конца недели пять дней, деньги у меня будут, но не так скоро. Если что-нибудь продастся, может быть, я тебе подброшу немного. — Андре был раздражен.

Мне пришлось спрятаться за шторой, когда я услышала звук поворачивающегося в двери ключа. Не очень удачное укрытие, но другое искать просто не было времени.

— Немного меня не устроит, я должна ему уже тридцать семь тысяч, — требовательно заявила Анн-Софи, — между прочим, добрую половину должен ты.

— Да знаю я, — огрызнулся Жофруа, — я же сказал: деньги будут, давай лучше ширево, у Фрица всегда клевый героин.

— Подожди, когда будут?

— Может быть, через месяц, но для этого ты должна помочь мне.

— Что я должна делать?

— Практически ничего, молчать, а когда спросят, отвечать так, как я тебе скажу.

Они пошли на кухню. Воспользовавшись этим, я пробралась к двери и, осторожно повернув замок, вышла из квартиры.

* * *

Париж

25 мая

22 час 25 мин

Фигура Бронштейна на какое-то время оказалась отодвинутой на второй план, не по моей, впрочем, вине. Тем не менее необходимость встретиться с ним заставила меня позвонить в Нью-Йорк. После двенадцатого гудка трубку наконец сняли.

— Алло, кто это? — раздался в трубке недовольный заспанный голос.

В Нью-Йорке было около четырех утра, поэтому я могла себе представить возмущение абонента, но я так долго его разыскивала, этого неуловимого Бронштейна, что сейчас беспокоила его в такую рань не без некоторого злорадства.

— Мистер Бронштейн? — поинтересовалась я.

— Да, это я, что вам нужно? — раздраженно спросил он.

— Всего лишь удостовериться, что вы дома, — ответила я и положила трубку.

Глава 9

Я завтракала в ресторане аэропорта Орли, до вылета оставалось больше часа. Заказала филе миньон с грибами и красное вино.

— У вас не занято? — Подняв глаза, увидела Джона Горбински.

— Доброе утро, — улыбнулась я, — присаживайтесь, пожалуйста.

— Вы, как я вижу, времени зря не теряете. — Он сел напротив меня и жестом подозвал официанта. — Как продвигается расследование?

Горбински был на редкость спокоен, слегка мрачен, но, как всегда, подтянут.

— Мне кажется, что я недалека от цели. Картина потихонечку начинает вырисовываться. Я должна предупредить вас, будьте предельно осторожны в ближайшие дни, если я права, вам грозит серьезная опасность.

— Я, конечно, ценю вашу заботу, но все это смахивает на детективный фильм, — с легкой усмешкой сказал Джон Горбински.

— Не забывайте, какая у меня профессия, прошу вас отнестись серьезно к моим словам.

— Если бы вы хотя бы объяснили мне, в чем дело. — Джон поднял на меня свои светло-голубые глаза.

— Пока не могу сказать ничего конкретного, ведение дела требует предельной осторожности и сосредоточенности. Поверьте на слово, тот, кто заказал убийство Эрика, не остановится еще перед одним.

Горбински принесли тюрбо в томатном соусе а-л\'эспаньоль.

— Скажите, Джон, вы не знали, что Эрик был женат?

Джон поморщился, как от зубной боли, и, прежде чем ответить, выдержал небольшую паузу. Я подумала, что он делает это для того, чтобы не дать сразу выплеснуться эмоциям, которые переполняли его. Но руки Горбински были очень выразительны, жесты отражали и подкрепляли выражение глаз, руки и глаза работали, дополняя друг друга.

— Недавно узнал. Это известие не обрадовало меня. — Он тяжело вздохнул.

Если на террасе кафе во время разговора с Жаклин Фарно Горбински был опечален, но настойчив, то сейчас он был растерян. Весь его деловитый лоск улетучился, как облачко тумана под жаркими полуденными лучами.

— Вы видели ее?

— Приезжала на следующий день после похорон, видимо, хотела показать себя. У нас такие дела, я имею в виду наследственные права, обычно решают на уровне адвокатов.

— Как она себя вела?