Я – Тайига

Но выйдя вслед за подругой в просторную галерею, я замерла, прижав руки к забившемуся сердцу. У дверей нас ждал самый прекрасный мужчина. Да не один, а в компании с наглым типчиком.

– Чаровницы, – промурлыкал Анри.

А Риан ничего не сказал. Он стоял и смотрел на меня. А я на него.

Мой принц успел переодеться и теперь блистал золотом. Я поняла, что золотой у Д’емонов любимый цвет. Его казалось слишком много вокруг! Позолоченные барельефы, ручки дверей, тяжелые рамы портретов и огромное количество светильников – все это слепило, словно солнце. Но самым ослепительным, конечно, был Риан.

– Ну, чего застыли? Кого ждем? – нетерпеливо поинтересовался Анри. – Покончим быстренько с этой тягомотиной и устроим небольшую пирушку в тесной компании. В идеале – как можно дальше отсюда.

– Если позволят, – вздохнул Риан.

– Ничего, прорвемся. Так ведь, сестренка?

Брат подмигнул мне и, ухватив Нору за талию, первым двинулся по галерее.

Признаться, я тогда так и не поняла, долго мы шли или не очень. Как и не запомнила ничего из того, что встретилось по дороге. От близости Риана в голове шумело, а ноги заплетались. Если бы он не держал меня крепко и в то же время бережно, даже не знаю, сумела ли дойти да Приемного Зала. С другой стороны, может, наоборот, мне стало бы легче, если бы он соблюдал дистанцию. Но я так и не смогла попросить его об этом. Шла, как воды в рот набрав. Молчал и он. Зато идущий впереди Анри трещал, не переставая, за всех четверых.

Когда мы, наконец, пришли, Риан ободряюще сжал мой локоть:

– Идите с Норой следом за нами, не отставайте, и все будет хорошо.

Он подошел к Анри, в то время как моя подруга пристроилась со мной рядом. Так мы и шли дальше, словно шлейф за нашими мужчинами, лица которых приобрели выражение холодной высокомерности.

Приемный зал был залит светом. Высокие потолки с массивными люстрами подпирали гигантские статуи. Кругом зеркала, и в них отражалось неисчислимое количество придворных далеко не всегда человеческих форм, но обязательно утопающих в золоте и драгоценностях. Народ гудел растревоженным ульем, но при виде нас все поспешно расступались и кланялись.

Трон, к которому мы приблизились, казался угольно-черной скалой в океане роскоши. Я затрепетала, узнав это место. Это оно снилось мне в монастыре, когда я первый раз увидела Риана. Между тем невидимые музыканты грянули нечто торжественно-воинственное, и гомон в зале стих. Церемониймейстер вышел вперед и торжественно объявил:

– Его Высочайшее Величество Теор Центур, Император и Повелитель Всех Домов Д’емонов, Окраинных Миров, Чертогов Смерти и Пустоши Забвения, Король Энданский, Сионский, Зооновкский….

Титулы, наконец, закончились. Трон окутала клубящаяся мгла, а когда она рассеялась, на троне восседал мужчина, очень похожий на Риана. Такие же тигриные глаза и черные волосы, но подбородок тяжелее, а лицо застывшее, словно неживое. За его спиной стояли две девушки, являя собой образец земной и неземной красоты. Особо была хороша та, что находилась справа от Теора – белокурая синеглазка, статная и фигуристая.

Она осклабилась мне неожиданно клыкастым ртом, и Риан моментально прижал меня к себе. Что-то с тихим шорохом, похожее на пепел, осыпалось у моих ног.

– Что это? – чуть слышно прошептала я.

– Обычное проклятье. Ничего не бойся, я все контролирую, – успокоил Риан, но его напряженный голос заставил меня усомниться.

– Племянник, – загремел с трона Теор, – ты разочаровал нас. Мы возлагали на тебя большие надежды, но ты не выполнил задание, которое позволило бы нам со спокойной совестью передать тебе бразды правления. Увы, ты не вернул нам Тайигу, нашего Лунного Зверя и нашу высочайшую святыню. Более того, расследование показало – его гибель лежит на твоей совести. Если бы ты раньше срока не покинул тело Зверя, он бы не погиб.

По залу пробежал грозный рокот, а спина Риана напряглась.

– Я уже объяснял Совету: Мракус хотел, чтобы Зверь изменил предначертанное, и тот не выдержал бесконечных пыток. Испугавшись, Мракус подкинул Тайигу святошам Сумеречного Мира, рассчитывая повесить на них свое преступление. Я вселился уже в мертвое тело Зверя, когда его готовили к сожжению.

Тишина, что наступила после этих слов, стала оглушительна.

– Твои слова не нашли подтверждения, – криво улыбнулся Теор. – Совет пытался призвать дух Мракуса, но Меч Тьмы развоплотил его. И мы подозреваем, Анри Нэриш Вал, будучи твоим сообщником, сделал это нарочно.

– Вы могли вызвать Нэлиуса, – не согласился Риан. – Он участвовал в поимке Тайиги по заданию Мракуса.

– Нэлиус – это колдунишка из провинциального мирка? – растянул в противной улыбке губы Теор. – Тот самый, что присягнул на верность Анри Нэришу? Брось, племянник. Было бы смешно тратить на него время. Дело представлялось настолько очевидным, что Совет Д’емонов практически единогласно вынес решение о твоей виновности.

Общий вздох пронесся по залу порывом ветра, и вновь затих, когда Теор поднял руку: