Все мы тогда хотели жить лучше, ярче. На уроках в школе в тетрадках рисовали логотипы Adidas, Sony. Была тяга не столько к деньгам, сколько к Западу, к буржуазной жизни, а деньги были просто инструментом.
В мегапопулярном советском фильме «Экипаж» есть эпизод с системой светомузыки, оборудованной в квартире бортинженера Скворцова, которого сыграл Леонид Филатов. Увидев это чудо, я стал мечтать о светомузыке.
Я всегда знал, на что потратить деньги. Кроме еды, это были импортные джинсы и майки, виниловые пластинки, мохеровый шарф, норковая шапка. Хоть я родился в маленьком городишке, по сути, в деревне, к красивой жизни тянуло сильно. Не знаю, откуда это во мне.
Раз в два года родители накапливали тысячу рублей, и мы садились в скрипящий, железный поезд «Новокузнецке-Симферополь» на станции в Ленинск-Кузнецком и ЧЕТЫРЕ дня ехали до Крыма. Перед этим мать шла в сберкассу и клала деньги на аккредитив – чтобы их не украли в дороге. Наличные получали уже на юге.
Мне очень нравились поезда. Варёная курица из дома, яйца, крем-сода… Три раза в день мы ели, вечером пили чай с кусковым сахаром «от проводника». Новосибирск, Омск, Тюмень… В Волгограде в окошко я видел огромную скульптуру «Родина-мать»… На станциях мы выскакивали и покупали семечки, виноград.
По приезде в Евпаторию на нас набрасывались местные бабки – за 10 рублей в сутки они сдавали жильё. Потом уже стали ездить к одной и той же бабушке-хохлушке. 30 дней – 300 рублей – и вперёд! На постоялом дворе жили 5-6 семей. Юг – феерия для сибирского мальчика. Утром просыпаешься – жарко, в саду растут фрукты и ягоды. Мы вставали, завтракали и на целый день уходили на море. Обедали на пляже или в городе. В Евпатории очень чистое и тёплое море, я очень полюбил этот город; нет ничего удивительного в том, что, когда я студентом заработал деньги, сразу же поехал с девушкой именно в Евпаторию.
На вилле в итальянском Форте-дей-Марми у меня есть фотография, где мы с Риной и детьми стоим на пляже. Ровно такую же фотографию мы сделали в 80-х в Евпатории – папа, мама, брат и я. Песок, море, родители. Оба городка ассоциируются у меня с детством, морем и добротой.
Глава 4
Как велоспорт спас меня
Я долго просил родителей купить мне мопед «Восход», по сути, велосипед с моторчиком. Он стоил 105 рублей в местном магазине, но выделить нужную сумму из бюджета у родителей не получалось. Думаю, мать просто боялась: у нас в городе многие тогда бились на мопедах, бывало, что и насмерть.
Когда мне исполнилось 12 лет, мать купила велосипед. Подростковый стоил 30 рублей, но мне взяли сразу взрослый «Урал» за полтинник, чтобы надолго хватило. Велосипед был огромный, и я катался боком, поставив ногу под раму, это называлось «под рамку». Но, даже несмотря на неудобство, катание меня очень захватило. Однажды – мне было тогда 14 лет – мой одноклассник Володя Фомин сказал, что записался в школе в велосекцию. Там сразу давали большой спортивный велосипед, не новый, конечно, но бесплатно. Тренер даже разрешал ездить на нём домой. Это подкупало, и я решил записаться в секцию велоспорта. Я пришёл в секцию осенью 1982 года, как раз когда Брежнев умер. (Картинка до сих пор перед глазами: я ходил по лужам, покрытым тонкой коркой льда, и услышал, как мать зовет меня домой, когда по телевизору передали эту новость.)
Той же осенью у нас была первая прикидочная гонка – велокросс по пересечённой местности. Я приехал в последних рядах, что меня очень сильно задело.
Я разозлился и начал тренироваться, занимался всю зиму и весну, а уже 9 мая 1983 года выиграл гонку по улицам города в честь Дня Победы. Тренер Иван Степанович Рассказов тогда очень удивился, ведь я занимался меньше, чем другие. А в октябре он всех построил и сказал: «Тиньков, выйди вперёд!» Я с велосипедом сделал два шага, как в армии. «Хочу вам сказать, товарищи спортсмены, что Тиньков – человек, за год не пропустивший ни одной тренировки. Вот на кого надо равняться», – произнёс тренер.