Я тебе не достанусь

Когда всадники скрылись из вида, я, наконец, пришла в себя. Я вышла из комнаты и побрела, сама не зная куда – просто шла по длинным, сменявшим друг друга коридорам. Поворот, еще один поворот.

Я опомнилась только тогда, когда оказалась в той части дворца, в которой никогда не бывала прежде. Его величество занимал центральную часть здания, мои покои находились в правом крыле, а вот что располагалось здесь, в левом, я не знала. Когда мадам Анси показывала мне королевскую резиденцию, сюда она меня не водила.

Странно, но отчего-то я сразу почувствовала себя здесь неуютно. Мне стало трудно дышать и захотелось поскорее вернуться к себе. И всё-таки я решилась открыть одну из выходивших в коридор дверей. Да так и застыла на пороге.

Дверь вела в детскую. Небольшая кровать под розовым балдахином и розовые же, украшенные бантами портьеры на окнах. Фарфоровые и тряпочные куклы на резной этажерке. Это была комната девочки!

У его величества была сестра? Или дочь? Но почему же я не знала об этом?

Когда первый шок прошел, я поняла, что комната давно уже не использовалась по назначению. Да, здесь были чистота и порядок, но по каким-то мельчайшим деталям, вроде пожелтевших от времени кружев на покрывале, я догадалась, что если кто и бывал здесь в последнее время, то только горничные.

– О, ваше величество!

Я обернулась и увидела пожилую горничную, на лице которой застыл испуг.

– Чья это комната? – спросила я.

– Ваше величество, прошу вас, ступайте к себе – вам не нужно тут находиться, – она не очень хорошо говорила по-альканийски, а из-за волнения еще и путала некоторые слова. – Его величество будет недоволен.

Я только пожала плечами и, вернувшись в коридор, взялась за ручку следующей двери. Горничная охала за моей спиной, но я не обратила на это внимания.

Назначение этой комнаты установить было уже труднее. Возможно, это была спальня няни или гувернантки. И в ней тоже чувствовалось запустение. На столе у окна лежал раскрытый томик стихов – словно его хозяйка вышла ненадолго да так и не вернулась сюда.

– Ваше величество, будьте благоразумны! – увещевала меня горничная.

В ее глазах уже стояли слёзы. Мне сложно было понять, за кого она боялась – за меня или за себя. Но я всё-таки решила поступить так, как она советовала, и вернулась к себе.

А за обедом, который, как обычно, делила со мной маркиза Анси, я спросила:

– Скажите, ваша светлость, у моего супруга есть братья или сестры?

Маркиза побледнела и едва не подавилась кусочком рыбы, который как раз только-только положила в рот.

– Нет, ваше величество, – ответила она, прокашлявшись.

– Вы уверены? – удивилась я. Признаться, я испытала некоторое раздражение. Я видела, что она мне лгала. – А кому же принадлежала детская в левом крыле? Или у его величества есть дети?

– О, ваше величество, – маркиза смутилась под моим пристальным взглядом. – Вам не стоило туда ходить. Левое крыло давно уже не используется.

– Я задала вам вопрос, ваша светлость, – я начала терять терпение, – и я хотела бы получить на него ответ! Или вы предпочитаете, чтобы я узнала его от слуг? Или, быть может, мне пойти в библиотеку и полистать шелларские хроники?

Маркиза то краснела, то бледнела. Она явно не хотела обсуждать со мной это, но мои слова заставили ее хотя бы задуматься. Она не хуже меня знала, что у прислуги длинные языки, особенно если немного поощрить их болтливость.

– Только прошу вас, ваше величество, не поднимайте эту тему в беседах с вашим супругом – для него она слишком болезненна. Да, у нашего короля была сестра, но она умерла много лет назад, когда была еще совсем маленькой. Он очень любил ее и долго оправлялся после ее гибели.

– Что же с ней случилось? – мой голос дрогнул.

Маркиза заерзала на стуле.

– Я не знаю, ваше величество. Это случилось давно, и я тогда еще не служила при дворе.

Она снова лгала, но на сей раз, как я ни допытывалась, ничего более она мне не сказала. И едва обед завершился, как она откланялась с торопливостью, лишь подтвердившей то, что ей было, что скрывать.

Я велела горничной не беспокоить меня до самого утра. Мне хотелось забраться в кровать и излить подушке мои страхи и обиды, которыми здесь, в Шелларе, мне было не с кем поделиться.

У моего супруга было столько тайн, что я не была уверена, что смогу в них разобраться. Шелларцы были слишком закрыты от остального мира, и мы в Алькании почти ничего не знали о них. Хотя я слышала, что когда-то всё было совсем по-другому. И кажется, отец его величества – прежний король Шеллара – был куда более открытым и гостеприимным. Но когда Венсан взошел на престол (а случилось это, когда он был совсем молодым), он разорвал все дипломатические связи с соседями и закрыл границу на замок.

Но как мой отец оказался во всём этом замешан? Да, он бывал в Шелларе (еще тогда, когда здесь принимали иностранцев) и сам рассказывал мне об этом. Но я не верила в то, что он мог совершить преступление. И что означали слова Венсана, что «это преступление почти уничтожило Шеллар»? Вот же он – Шеллар – огромный и могучий, как и прежде!